Фермер Джайлс из Хэма, или, на простонародном языке, Возвышенные и удивительные приключения фермера Джайлса, Господина Ручного Ящера, графа ящерного и короля Малого Королевства ПРЕДИСЛОВИЕ До наших дней дошли всего лишь немногочисленные отрывочные све- дения об истории малого королевства; но, по чистой случайности, сохранились данные относительно его происхождения: вероятно, они скорее легендарные, чем достоверные, ибо эти данные, очевидно, представляют собой более позднюю компиляцию, изобилующую чудесами. Источник этой компиляции следует искать не в достоверных докумен- тах, но в народных песнях, на которые часто ссылается автор. Для него события, о которых он повествует, происходят в далеком прош- лом, - тем не менее можно подумать, что он сам жил на территории ма- лого королевства. Он проявляет точное знание географии ( хотя эта наука не является его сильной стороной), касающееся только данной страны, и в то же время оказывается в полном неведении относительно земель, лежащих к северу или западу от нее. Оправданием для перевода этой любопытной истории с весьма скуд- ной латыни на современный язык Соединенного Королевства может слу- жить то обстоятельство, что она дает некоторое представление о жиз- ни Британии в темный период ее истории, не говоря уже о том, что она проливает свет на происхождение некоторых труднообьяснимых наз- ваний данной местности. Возможно, некоторые читатели найдут, что характер и приключения главного героя интересны сами по себе. Границы малого королевства как во времени, так и в пространстве нелегко определить по тем скудным сведениям, которыми мы располага- ем. С тех пор, как в Британии высадился Брут(*), здесь сменилось много королей и царств. Разделение на Локрин, Камбр и Альбанак(*) было только первым из многих последующих переделов. Так что из-за пристрастия мелких государств к независимости, с одной стороны, и стремление королей расширять свои владения, с другой, многие годы проходили в частой смене войны и мира, радостей и горестей, - именно так рассказывают нам историки о царствовании короля Артура(*). Это было время неустановленных границ, когда люди имели возможность внезапно возвыситься или пасть, а менестрели располагали весьма бо- гатым материалом для своих песен и полной энтузиазма аудиторией. Вот к этим-то давним годам, вероятно после царствования короля Ко- ля(*), но до короля Артура и семи английских королевств(*), нам следует отнести события, изложенные здесь; местом же действия явля- ется долина Темзы с экскурсом к северо-западу, к пределам Уэльса. Столица малого королевства, очевидно, находилась, как и наша, в юго-восточной части, но протяженность его рубежей мы представляем себе смутно. Вероятно, они никогда не простирались далеко ни к за- паду по верхнему течению Темзы, ни к северу от Отмура; нельзя с уверенностью определить и восточную границу. В дошедших до нас от- рывках легенды о Джордже, сыне Джайлса, и о его паже Суоветавриди- усе(*) (он же Суэт) имеются указания на то, что одно время аванпост против среднего королевства находился в Фартингоу. Но эта подроб- ность не имеет никакого отношения к нашей истории, которая далее и предлагается читателю без изменений и без дальнейшего комментария, хотя пышный заголовок оригинала для удобства сокращен до простого: "фермер Джайлс из Хэма". * * * Жил в средней части острова Британия человек, которого звали Эгидиус из Хэммо. Полностью его имя звучало так: Эгидиус Агенобар- бус Юлиус Агрикола(*) де Хэммо. Ведь в те давно прошедшие времена именами людей наделяли щедро, а остров еще был благополучно разде- лен на множество королевств. Время тогда тянулось медленно, а людей было меньше, поэтому большинство из них было чем-нибудь примеча- тельно. Однако те годы давно миновали, и я в моем повествовании бу- ду называть этого человека коротко, фермер Джайлс из Хэма, и была у него рыжая борода. Жил он в деревне, но в те времена деревни еще сохраняли свою независимость, а их жители были люди гордые. Была у фермера Джайлса собака. Звали ее Гарм. Собакам приходи- лось довольствоваться короткими именами, взятыми из местных наре- чий: книжную латынь приберегали для благородных. Гарм не владел да- же вульгарной латынью, зато, как и большинство собак того времени, он умел пользоваться грубым простонародным языком, чтобы задираться и хвастаться и подольщаться. Задирал он нищих и прохожих, которым случалось забрести на чужую землю; хвастал перед другими собаками, а подольщался и подлизывался к своему хозяину. Гарм гордился Джай- лсом и в то же время боялся его: ведь фермер умел задираться и хвастать еще почище. Время тогда текло без всякой спешки или суеты. Ведь суета к де- лу не имеет никакого отношения. Люди спокойно делали свое дело, они успевали и потрудиться, и потолковать. А потолковать тогда было о чем, потому что памятные события случались часто. Но к моменту на- чала этой истории в Хэме давно уже не происходило никаких памятных событий. И это вполне устраивало фермера Джайлса: человек он был медлительный, поглощенный своими делами, привычки его давно усто- ялись. По его словам, у него был хлопот полон рот, он постоянно за- ботился о хлебе насущном, а вернее, о собственном удобстве и благо- получии, как до него его отец. Гарм помогал хозяину. Никто из них не думал о том большом мире, который простирался за их землями, за деревней и за ближайшим рынком. А этот большой мир существовал. Неподалеку от деревни находился лес, а к западу и к северу располагались дикие горы и гибельные бо- лота горной страны. Там происходило много удивительного, например разгуливали великаны, грубые, неотесанные, а порой и опасные. Осо- бенно один, который был больше и глупее остальных. Я не нашел в ис- торических хрониках его имени, но это не важно. Был он громадный, разгуливал тяжелой поступью и всегда носил палку величиной с дере- во. Вязы, попадавшиеся ему на пути, он приминал, точно высокую тра- ву, дороги он разрушал, сады опустошал: ведь его ножищи протаптыва- ли ямы, глубокие, как колодцы. Наступит нечаянно на какой-нибудь дом - тут и дому конец. Куда бы он ни шел, он сокрушал все на своем пути, потому что голова его возвышалась над всеми крышами и ничуть не заботилась о том, что творят ноги. Кроме того, он страдал близо- рукостью и был туг на ухо. К счастью, жил он далеко, в диком краю, и лишь случайно забредал в населенные людьми земли. Далеко в горах стоял его полуразрушенный дом, но мало кто дружил с великаном - по причине его глухоты и глупости, да и великанов кругом было мало. Он имел обыкновение разгуливать сам по себе в диких горах и в безлюд- ных районах у их подножий. Однажды в погожий летний денек этот великан вышел погулять. Он бесцельно бродил, производя в лесах великие разрушения. Вдруг он заметил, что солнце уже садится - значит, приближается время ужина. Тут-то он и обнаружил, что заблудился и попал в совершенно незнако- мую местность. Он все шел и шел неведомо куда, пока совсем не стем- нело. Тогда он присел и стал ждать, когда взойдет луна. Затем пошел дальше при лунном свете - большими шагами, потому что хотел скорее попасть домой. Там у него на огне был оставлен лучший медный котел, и великан боялся, что дно прогорит. Но горы остались позади, и он вступил в населенные людьми земли. Он бродил теперь в окрестностях фермы Эгидиуса Агенобарбуса Юлиуса агриколы возле деревни, в прос- торечии называвшейся Хэм. Ночь выдалась ясная. Коровы паслись в поле, а пес фермера убе- жал по своим делам. Гарм любил лунный свет и кроликов. У него, ра- зумеется, и в мыслях не было, что великан тоже вышел на прогулку. Тогда он, конечно, имел бы основание уйти со двора без разрешения, но еще больше оснований у него было бы остаться дома и притаиться на кухне. Великан вступил на поле фермера Джайлса около двух часов ночи. Он сломал изгородь, стал топтать посевы и мять скошенную тра- ву. За пять минут он навредил больше, чем королевская охота за пять дней. Грам услышал чью-то тяжелую поступь на берегу: топ... Топ... Топ, - и помчался к западному склону пригорка, на котором стоял дом: он хотел узнать, что происходит. Вдруг он заметил великана, который шагал прямо через реку и наступил ногой на Галатею, любимую Джай- лсову корову. Корова расплющилась, точно черный таракан под ногой фермера. Для Грама это было уже слишком. Он взвыл от ужаса и стрем- глав бросился домой. Он даже позабыл, что бегал гулять без разреше- ния: примчался под окно хозяйской спальни, завыл и залаял. Ему дол- го не отвечали: не так-то легко было разбудить фермера Джайлса. - Караул! караул! - лаял Гарм. Окно вдруг распахнулось, и оттуда вылетела пустая бутылка. - У-у-у! - пес привычно увернулся. - Караул! караул! Тут из окна высунулась голова фермера: - Проклятый пес! ты что это вытворяешь? - Ничего, - ответил Гарм. -- Я тебе покажу - ничего! Погоди, вот я утром шкуру с тебя спу- щу! - пригрозил фермер, захлопывая окно. - Караул! караул! - не унимался пес. Джайлс снова высунулся из окна. - Будешь еще шуметь - убью! - пообещал он. - Что это с тобой прик- лючилось, дурак ты этакий? - Со мной-то ничего, - отвечал пес, - а вот с тобой кое-что приклю- чилось. - Ты это о чем? - Джайлс несколько опешил, несмотря на всю свою ярость: никогда прежде Гарм с ним так дерзко не разговаривал. - Великан по твоим полям бродит, громадный великан, прямо сюда идет, - сообщил пес. - Караул! Овец твоих топчет. На бедняжку Галатею наступил, и теперь она плоская, как коврик у двери. Караул! Все твои изгороди сокрушил и вытоптал твой урожай. Поживей - и смелей, хозяин, иначе у тебя ничего не останется! Кара-у-у-ул! - Гарм завыл. - Заткнись! - фермер захлопнул окно. - Господи боже! - сказал он про себя, весь дрожа, хотя ночь выдалась теплая. - Ложись-ка снова спать, не будь дурнем, - посоветовала жена. - А утром утопи ты эту собаку. Собака лает - ветер носит, они что угод- но наговорят, когда попадутся на бродяжничестве или на воровстве. - Может, и так, Агата, - сказал он, - а может, и не так. Но что-то в поле действительно происходит, если Гарм собака, а не кролик. Очень уж он перепугался. С чего бы ему явиться сюда и поднять шум, ведь он мог тихонько прошмыгнуть через заднюю дверь, а утром полу- чил бы свое молоко! - Не трать времени на споры, - посоветовала жена. - Раз уж веришь псу, так выполняй его совет: поживей, да смелее! - Сказать-то легче, чем сделать, - поежился фермер. Ведь он не совсем поверил Гарму. Не очень хотелось верить в великанов среди ночи. Но собственность есть собственность; и фермер Джайлс не особен- но церемонился с теми немногими бродягами, которые забредали с его владения. Он натянул штаны, пошел на кухню и снял со стены мушке- тон(*). Вы, может, спросите, что это такое. Говорят, именно такой вопрос однажды задали четверым ученым клирикам из Оксенфорда(*), и они, немного подумав, ответили: "мушкетон - это короткоствольное ружье с широким раструбом, стреляет на небольшом расстоянии сразу несколькими пулями; из такого ружья можно попасть не особенно тща- тельно прицеливаясь. (Ныне в цивилизованных странах вытеснен други- ми видами огнестрельного оружия. )" Как бы то ни было, мушкетон фермера Джайлса действительно за- канчивался широким раструбом, наподобие рога, а стрелял он не пуля- ми, но всем, чем его не заряжали. Однако мушкетон не поразил еще ни одной цели, потому что фермер заряжал его редко, а уж затвор и вов- се никогда не спускал. Страна это не была еще цивилизованная, и по- ка ничто не вытеснило мушкетона: только этот вид огнестрельного оружия там и имелся, да и то попадался редко. Люди предпочитали лук со стрелами, а порох чаще использовался для фейерверков. Итак, фермер Джайлс снял со стены мушкетон и зарядил его поро- хом на тот случай, если понадобятся крайние меры, а в широкий конец напихал гвоздей, обрывков проволоки, глиняных черепков, костей, ка- мешков и прочее. Потом натянул высокие сапоги, куртку - и вышел че- рез огород. Луна висела низко-низко, он видел только длинные черные тени кустов и деревьев, но слышал ужасный топот. Топ... Топ... Топ - до- носилось со склона пригорка. Что бы ни говорила Агата, не хотелось ему действовать ни живей, ни смелей, но о своей собственности он тревожился гораздо больше, чем о своей шкуре. И вот, чувствуя странную пустоту в желудке, он направился к вершине пригорка. Тут над пригорком показалось лицо великана, бледное в лунном свете, мерцающем в его огромных круглых глазах. Ноги его были еще далеко внизу, вытаптывая поля на склоне. Лунный свет бил великану в глаза, и он не замечал фермера, зато фермер Джайлс прекрасно его разглядел и перепугался до полусмерти. Не долго думая, он дернул затвор - и мушкетон с оглушительным треском разрядился. К счастью, он был более или менее нацелен в безобразное лицо великана. Вылете- ло все, чем фермер набил ствол: камешки, кости, черепки, обрывки проволоки, гвозди. Поскольку расстояние в самом деле было неболь- шим, то случайно, а не по воле фермера, много чего попало прямо в великана: один черепок угодил ему в глаз, а большой гвоздь проткнул нос. - Проклятие! - воскликнул великан со свойственной ему грубостью. - Меня кто-то ужалил! Выстрела он не услышал (он же был глухой! ), а вот гвоздь ему не понравился. Давно уже ни одно насекомое не могло прокусить его тол- стую кожу, но он слыхал, что где-то на востоке, на болотах, водятся стрекозы, которые кусаются, точно клещи. - Гнилая здесь местность, это точно, - сказал он. - Не пойду я се- годня дальше. Он подобрал парочку овец, чтобы съесть их дома, и отправился назад через реку, огромными шагами двигаясь к западу. Теперь он на- шел дорогу домой, но дно котла совсем прогорело. А фермер Джайлс, которого выстрел опрокинул на землю, лежал на спине, глядя в небо, и ждал, что великан, проходя мимо, наступит на него. Но ничего подобного не случилось, и он услышал, как топот за- мирает вдали: топ... Топ... Топ. Тогда он поднялся, потер плечо и подобрал мушкетон. И вдруг ус- лышал крики толпы, которая его приветствовала. Оказалось, что большая часть населения Хэма смотрела в окна, а некоторые оделись и вышли (после того, как великан удалился). Те- перь они с криками взбегали на пригорок. Как только жители деревни услышали ужасный топот великана, мно- гие тут же поплотнее закутались в одеяла, а кое-кто залез под кро- вать. Но Гарм и гордился своим хозяином, и боялся его. Он считал, что хозяин в гневе и ужасен, и великолепен, и был убежден, что ве- ликан подумает то же самое. И когда он увидел, что Джайлс выходит из дому с мушкетоном (как правило, это было признаком сильного гне- ва! ), он с лаем помчался по деревне, крича: - Вставайте! Вставайте! Вставайте! все выходите и посмотрите, ка- кой великий человек мой хозяин! сейчас он будет стрелять в великана за нарушение границ. Выходите! Вершина пригорка была видна почти из всех домов. Когда над ней показалось лицо великана, все перепугались и затаили дыхание. Все думали, что это чересчур и что Джайлсу с великаном не справиться. Но тут прогремел выстрел, великан вдруг повернулся и зашагал прочь, а люди от изумления и радости громко закричали, приветствуя Джай- лса. Гарм лаял так, что едва не оторвалась голова. - Ура! - кричали все. - Великана проучили! Эгидиус ему показал! Те- перь великан помрет - и поделом ему! Снова все хором закричали "ура". И взяли себе на заметку, что Джайлсов мушкетон и в самом деле стреляет. В деревенских трактирах прежде обсуждали этот вопрос. Теперь же всем стало ясно, и никто больше не осмеливался забредать на землю фермера Джайлса. Когда опасность миновала, отдельные храбрецы отважились взоб- раться на пригорок и пожать руку фермеру Джайлсу. Кое-кто - священ- ник, кузнец, мельник и еще два-три значительных лица - похлопали его по спине. Ему это не понравилось (плечо ведь сильно болело), но он счел себя обязанным пригласить их к себе. На кухне все уселись в кружок, пили за его здоровье и громко его расхваливали. Он не скры- вал зевоту, но гости не обращали на это внимания, пока не кончилась выпивка. Когда выпили по второй, а фермер - третью, он окончательно почувствовал себя храбрецом, а когда все выпили по три (а Джайлс - пять или шесть), он почувствовал себя именно таким смельчаком, ка- ковым считал его Гарм. Расстались добрыми друзьями, фермер от души похлопал гостей по спине. Руки у него были большие, красные и силь- ные, так что он отыгрался. На другой день он обнаружил, что, чем дальше распространяется слух о его подвиге, тем большим количеством подробностей он обрас- тает. Джайлс стал значительной фигурой в округе. К середине следу- ющей недели новость дошла до деревень, лежащих за двадцать миль вокруг. Он стал героем округи и находил это чрезвычайно приятным. В ближайший базарный день ему поднесли столько вина, что хоть лодку пускай, и он вернулся домой, распевая старинные песни о героях. Наконец о событиях прослышал сам король. В те счастливые време- на столица этого государства (среднего королевства) была расположе- на примерно в двадцати лигах от Хэма, а при дворе, как правило, не больно обращали внимание на то, что происходит в захолустной про- винции. Но столь быстрое изгнание такого вредного великана стоило внимания и некоторой учтивости. И по прошествии надлежащего време- ни, месяца через три, к празднику Святого Михаила(*), король напра- вил в Хэм послание, начертанное красными чернилами на белом перга- менте. В нем выражалось монаршее удовлетворение поведением "предан- ного нам подданного, нашего возлюбленного Эгидиуса Агенобарбуса Юлиуса Агриколы де Хэммо". Подпись была в виде красной кляксы, а ниже придворный писец вывел затейливым подчерком: "я, Август Бони- фаций Амброзий Аурелиан, благочестивый и достославный государь, Ба- зилевс и повелитель Среднего королевства, руку приложил"(*). К пос- ланию была прикреплена большая красная печать, что говорило о не- сомненной подлинности документа. Большую радость доставил он Джай- лсу, им восхищались все соседи, особенно когда обнаружилось, что каждого, кто желает полюбоваться этим документом, фермер охотно приглашал к столу и угощал на славу. Еще лучше грамоты был присланный вместе с нею подарок. Король пожаловал фермеру пояс и длинный меч. Сказать по правде, сам король этим мечом никогда не пользовался. Он принадлежал королевской семье и с незапамятных времен висел в оружейной. Хранитель королевского оружия не мог сказать, как он туда попал и для чего предназначен. При дворе такие тяжелые мечи без украшений как раз вышли из моды, потому-то король и подумал, что для подарка неотесанному деревенщи- не он будет в самый раз. Фермер Джайлс был в восторге, а слава его сильно возросла. Джайлса сильно радовал такой поворот событий. И Гарма тоже. Пса так и не выпороли. Джайлс был, в общем, справедливый человек, в глубине души он отдавал должное Гарму, хотя никогда не говорил об этом вслух. Он все еще награждал собаку нелестными эпитетами и при случае швырял в Гарма тяжелые предметы, зато стал закрывать глаза на его самовольные отлучки. Теперь Гарм свободно бегал по полям. Дела у фермера пошли в гору, счастье ему улыбалось. Осень и начало зимы прошли благополучно. Все шло прекрасно, пока не явился дракон. Ко времени описываемых событий драконы уже стали редкостью на острове. Вот уже много лет в Среднем Королевстве Августа Бонифация не встречали ни одного дракона. Конечно, к западу и к северу попа- дались топкие болота и ненаселенные горы, но они находились очень далеко. Некогда в тех местах обитало множество разных драконов, и они делали дальние набеги. Но в те времена среднее королевство сла- вилось отвагой королевских рыцарей, и было убито и ранено так много странствующих драконов, что остальные перестали летать в том нап- равлении. Еще остался обычай подавать королю драконий хвост на рождестве- нский обед(*); ежегодно выбирали рыцаря для охоты на дракона. Пред- полагалось, что в день Святого Николая он отправлялся на охоту(*), а к рождеству возвращался с драконьим хвостом. Но уже много лет ко- ролевский повар готовил к рождеству поддельный драконий хвост: ог- ромный торт из тертого миндаля с чешуей из жженого сахара. Под му- зыку скрипок и труб избранный рыцарь относил торт в праздничный зал. Поддельный драконий хвост съедали на сладкое после рождествен- ского обеда, и все уверяли (чтобы сделать приятное повару), что на вкус он лучше настоящего. Так обстояло дело, когда снова появился настоящий дракон. И все из-за того великана. После своего приключения он частенько разгули- вал по горам, навещая живущих в разных местах родственников, - го- раздо чаще, чем обычно, и много чаще, чем им этого хотелось. Дело в том, что он все пытался одолжить у кого-нибудь большой медный ко- тел. Удавалось ему это или нет, но он усаживался и нескладно и нуд- но рассказывал о прекрасной стране, лежащей далеко на востоке, и обо всех чудесах большого мира. Он ведь воображал себя великаном и отважным путешественником. - Прекрасная местность, - говорил он, - земля ровная, почва мягкая, массу еды можно раздобыть: повсюду, знаете ли, коровы да овцы, за- метить их легко, если глядеть хорошенько. - А как насчет людей? - спрашивали его. - Ни одного я не видел, - отвечал он. - Ни одного рыцаря там не ви- дать и не слыхать, дорогие мои. Только возле реки какие-то мухи во- дятся - ужасно больно жалятся. - Что же ты туда не вернешься? - удивлялись родственники. - Там бы и остался! - Недаром ведь говорится, что лучше всего дома, - отвечал он. - Но я, возможно, туда схожу, если будет настроение. Во всяком случае, я-то уж там побывал - этим ведь не каждый может похвастаться. А вот медный котел... - Так где же они, эти богатые земли, - поспешно спрашивали у не- го, - где чудесные поля, изобилующие скотом, который никто не сторо- жит? Далеко ли? - Да, к востоку, - отвечал он, - вернее к юго-востоку. Но добирать- ся долго. И тут же он давал такой преувеличенный отчет о пройденном тогда расстоянии, о преодоленных лесах, горах и лугах, что ни одному ве- ликану не хотелось отправляться в путь: ведь ни у кого не было та- ких длинных ног. Но слухи распространялись. После теплого лета наступила суровая зима. В горах стояли силь- ные морозы, с едой стало плохо. Разговоры стали громче. Вспоминали овец и коров, пасущихся на сочных пастбищах. Драконы навострили уши. Они хотели есть, а слухи были заманчивы. - Значит, рыцари - существа мифические, - рассуждали молодые не- опытные драконы. - Мы всегда так и думали. - Во всяком случае, попадаются они, вероятно редко, - рассуждали старые и мудрые, - они далеко, их мало и нечего их бояться. Особенно подействовали слухи на одного дракона. Звали его Хри- зофилакс Дайвз(*), так как он принадлежал к древнему царскому роду и был очень богат. Он был хитер, любопытен, жаден, отлично вооружен - и не очень храбр. Однако он ничуть не боялся насекомых любых раз- меров и видов, кроме того, он был ужасно голоден. Так что в один прекрасный зимний день, примерно за неделю до рождества, Хризофилакс расправил крылья и пустился в путь. Среди ночи он благополучно приземлился в самом центре королевства Августа Бонифация, государя и повелителя. За короткое время он натворил не- мало бед, круша и сжигая все на своем пути, пожирая овец, коров и лошадей. Это происходило далеко от Хэма, но Гарм насмерть перепугался. Он как раз отправился в путешествие, воспользовавшись благосклон- ностью хозяина, и отважился ночевать далеко от дома. Он шел на привлекающий его запах вдоль лесного оврага и вдруг почуял за пово- ротом новый и тревожный запах: оказывается он налетел прямо на хвост Хризофилакса Дайвза, который только что приземлился. Никогда еще ни одна собака не мчалась домой задрав хвост с такой скоростью, как Гарм. Услышав его визг, дракон повернул голову и фыркнул, но Гарм был уже далеко. Он бежал всю ночь и поспел домой только к зав- траку. -- Караул! караул! - затявкал он у задней двери. Джайлс услышал - и ему это не понравилось. Эти звуки напомнили ему о тех неожиданностях, которые могут случиться, когда все как будто идет хорошо. - Жена, впусти-ка эту подлую собаку, - приказал он, - и угости ее палкой! Гарм проковылял на кухню, глаза его сверкали, а язык свешивался набок. - Караул! - воззвал он. - Чем это ты занимался на этот раз? - спросил Джайлс, швыряя в не- го колбасой. - Ничем, - запыхавшись отвечал Гарм, слишком взолнованный, чтобы воздать должное колбасе. - Ты мне это прекрати, не то шкуру спущу, - пригрозил Джайлс. - Ничего я плохого не делал. Ничего дурного не хотел, - заскулил пес. - Только я нечаянно на дракона наткнулся - и он меня напугал. - На дракона? - фермер даже пивом подавился. - Будь ты проклят, не- чего совать свой нос куда не надо! Чего ради ты наткнулся на драко- на в такое время года, когда у меня хлопот полон рот? Где хоть он был? - Да к северу, за холмами, а потом еще дальше, за стоячими камня- ми, - отвечал пес. - А, вон как далеко! - у фермера отлегло от сердца. - Слыхал я, что там водится нечисть, всякое в тех местах может приключиться. Пусть сами управляются. Не лезь ты ко мне с этими баснями, убирайся вон! Гарм ушел - и разнес новость по всей деревне. Он не забыл отме- тить, что его хозяин ничуть не испугался: - Совершенно спокойно продолжал себе завтракать. Люди стояли в дверях домов, с удовольствием обсуждали новость: - Как это напоминает прежние времена! - говорили они. - И рождество на носу. Как раз по сезону. Ну и доволен же будет король! На нынеш- нем рождестве он сможет полакомиться настоящим хвостом. На другой день - опять новость. Оказывается этот дракон необык- новенно крупный и свирепый. Люди спрашивали друг у друга: - А где же королевские рыцари? Тот же вопрос уже задали другие. Посланцы деревень, более дру- гих пострадавших от нашествия Хризофилакса, шли к королю и спраши- вали так громко, как только осмеливались: - Государь, где же ваши рыцари? Но рыцари ничего не предпринимали: ведь им официально не сооб- щали о появлении дракона. Так что король в соответствующей форме довел новость до их сведения и просил приступить к необходимым дей- ствиям при первой же возможности. Он страшно разгневался, убедив- шись, что они пока не видят ни малейшей возможности и откладывают действия со дня на день. Однако оправдания рыцарей звучали вполне убедительно. Прежде всего - королевский повар, имевший привычку все делать заблаговре- менно, уже приготовил рождественский драконий хвост. Нехорошо было бы его обидеть, принеся в последний момент настоящий. Слуга он был весьма ценный. - При чем тут хвост? Отрубить ему голову - и дело с концом! - не- довольно кричали посланцы деревень. Но вот наступило рождество, и, к несчастью, на день Святого Джона был назначен большой турнир(*). На него пригласили рыцарей многих королевств, чтобы они сражались за ценный приз. Очевидно, неразумно было бы лишать рыцарей Среднего Королевства возможности испытать себя, отправив лучших бойцов на охоту за драконом до окон- чания турнира. А после турнира наступил новогодний праздник. Но каждую ночь дракон все продвигался - и оказывался все ближе к Хэму. Накануне нового года люди увидели вдалеке зарево. Дракон расположился в лесу, всего за десять миль, и лес полыхал веселым пламенем. Дракон ведь был довольно горячим, особенно под настро- ение. Тут народ начал поглядывать на фермера Джайлса и шептаться у него за спиной. Ему стало здорово не по себе, но он все делал вид, будто ничего не замечает. На следующий день дракон продвинулся еще на несколько миль. Тогда фермер Джайлс сам заявил вслух, что коро- левские рыцари оскандалились. - Хотел бы я знать, как они оправдают свое жалованье, - говорил он. - Мы тоже хотели бы, - соглашались жители Хэма. А мельник добавил: - Ведь некоторые и сейчас получают рыцарство за личные заслуги, я слыхал. За примером недалеко ходить, наш славный Эгидиус - насто- ящий рыцарь. Разве король не прислал ему письмо, написанное красны- ми буквами и меч? - Одного меча для рыцарства мало, - поспешно возразил Джайлс. - Посвятить еще должны, и всякое такое, я так понимаю. А у меня и без того хлопот полон рот. - Не сомневаюсь, что король тебя посвятит, попросить только, - сказал мельник. - Попросим, пока не поздно! - Ни в коем случае! - испугался фермер. - Не для меня всякие там эти посвящения. Я фермер и горжусь этим, простой честный человек, а честным людям, я слыхал, плохо при дворе находиться. Это вам больше по вкусу, господин мельник! Священник улыбнулся, но не возражению фермера, ведь Джайлс и мельник слыли кровными врагами и в своих спорах за словом в карман не лезли, как поговаривали в Хэме. Просто священнику кое-что пришло в голову, и мысль эта ему понравилась, но вслух он пока ничего не сказал. Мельник не был так доволен, и он нахмурился. - Конечно, простой, а может, и честный, - отпарировал он. - Но раз- ве так уж необходимо являться ко двору и быть посвященным в рыцари, чтобы убирать дракона? Кроме храбрости, ничего для этого не требу- ется, не далее как вчера я слышал, что Эгидиус это утверждал. Не- сомненно, храбрости у него не меньше, чем у любого рыцаря! Народ кругом зашумел: - Конечно! Ура в честь героя Хэма! Ура, ура, ура! Тогда фермер Джайлс в крайнем смущении отправился домой. Оказы- вается, местную репутацию нужно поддерживать, а это иной раз нелег- ко. Он пнул ногой пса и спрятал меч в кухонный буфет. До того меч красовался над очагом. На следующий день дракон добрался до деревни Кварцетум (по простонародному - Оукли(*)). Питался он не только овцами и корова- ми, проглотил не только двух-трех ребятишек, но и священника, кото- рый несколько необдуманно пытался убедить его свернуть с пути зла. Тут уж началась ужасная суматоха. Все население Хэма во главе со священником взобралось на пригорок и ожидало фермера Джайлса. - Мы ждем тебя, - воззвали они, а сами стояли и глядели, пока лицо фермера не запылало ярче его рыжей бороды. - Когда ты выступаешь? - спросили они. - Ну, сегодня я уж точно не смогу, - отговаривался он. - Хлопот по- лон рот, а тут еще работник заболел. Я подумаю. Все разошлись, а к вечеру поползли слухи, что дракон подобрался еще ближе, и народ вернулся. - Мы за тобой, мастер Эгидиус, - позвали люди. - Да вы что, - возразил он, - именно сейчас мне совсем не до того. Кобыла охромела, и овцы ягнятся. Потом видно будет. Все опять разошлись, ворча и переглядываясь. Мельник ехидно посмеивался. Священник остался, и от него никак было не избавиться. Он напросился на ужин и все на что-то намекал. Даже спросил, где меч, и настойчиво попросил его показать. А меч лежал себе на верхней полке буфета, коротковатой для не- го, и, как только фермер Джайлс взял его в руки, выскочил из ножен, а фермер выронил ножны, будто они обожгли ему руки. Священник так и вскочил, даже пиво опрокинул. Он осторожно поднял меч и попытался снова вложить его в ножны, но меч входил туда всего на какой-нибудь фут, и, как только священник снял руку с рукоятки, он снова выско- чил. - Господи боже! Как странно! - воскликнул священник. Он хорошенько осмотрел и ножны, и клинок. Он ведь был человеком образованным: не то что фермер, который с трудом разбирал заглавные буквы унциально- го письма(*) и не был уверен, что прочтет правильно собственное имя. Поэтому он не обратил внимания на чудные буквы, которые с тру- дом можно было разобрать на ножнах и на мече. Хранитель же королев- ского оружия так привык к рунам, именам и другим символам власти и знатности, начертанным на мечах и ножнах, что не забивал ими голо- ву; кроме того, он считал, что они устарели. А священник долго их разглядывал и хмурился. Он рассчитывал найти какую-нибудь надпись на мече или на ножнах, именно эта мысль и осенила его накануне, но то, что он сейчас увидел, его поразило: там действительно были начертаны буквы, но он никак не мог разоб- рать их. - На ножнах какая-то надпись, а на мече изображены эпиграфические знаки(*), - сказал он. - В самом деле? - удивился Джайлс. - Что же они означают? - Буквы старинные, а язык варварский, - сказал священник, чтобы выиграть время. - Надо их повнимательней изучить. Он попросил меч до утра, и фермер с радостью его отдал. Придя домой, священник снял с полок множество ученых книг и си- дел над ними до глубокой ночи. Наутро стало известно, что дракон продвинулся еще ближе. Жители Хэма заперли двери домов на все засо- вы и закрыли окна ставнями; те же, у кого были погреба, спустились туда и дрожали при свете свечей. Но священник крадучись вышел из дому и, переходя от двери к двери, рассказывал в щелку или в замочную скважину всем, кто хотел его слушать, об открытии, которое сделал ночью у себя в кабинете. - Наш добрый Эгидиус, - говорил он, - благодаря милости короля ока- зался владельцем знаменитого меча Кодимордакса(*), в романсах на простонародном языке его называют Хвостосеком. Услышав эти слова, люди открывали двери. Всем была известна слава Хвостосека: ведь этот меч когда-то принадлежал Белломариусу, величайшему в королевстве победителю драконов. Согласно некоторым сведениям, возможно не совсем достоверным, он был прапрадедушкой нынешнего короля по материнской линии. О его подвигах сложили мно- жество песен и легенд, - если их забыли при дворе, то в деревнях помнили прекрасно. - Этот меч, - обвяснял священник, - не лежит в ножнах, если дракон находится в пределах пяти миль. Несомненно он сразит любого драко- на, если будет в руках храбреца. И люди начали собираться с духом, иные даже окна раскрыли и выглянули на улицу. В конце концов, священник убедил несколько че- ловек выйти и следовать за ним, но охотно это сделал один мельник. Он решил - стоит рискнуть, чтобы поглядеть, как попался Джайлс. Лю- ди поднялись на пригорок, бросая беспокойные взгляды на север через реку. За рекой не было ни малейших признаков дракона. Возможно, он спал: он ведь отлично питался все рождественские праздники. Священник с мельником забарабанили в дверь Джайлса. Ответа не последовало, они забарабанили еще сильнее. Наконец вышел Джайлс. Лицо у него было красное. Он вчера тоже засиделся допоздна и выпил много пива. Утром встал и начал снова. Все толпой окружили его, называя Добрым Эгидиусом, Храбрым Аге- нобарбусом, Великим Юлиусом, Стойким Агриколой, гордостью Хэма, ге- роем всей округи. И заговорили о Кодимордаксе, Хвостосеке, мече, не уходящем в ножны, знаменующем победу или смерть, славу йоменов, опору страны и благо народа, и в голове фермера все перепуталось. - Эй! давайте по одному, - вставил он, как только получил такую возможность. - Что все это значит? У меня же с утра самая работа. Разьяснить ситуацию предоставили священнику. Тут мельник, к своей радости, увидел, как Джайлс попался в самый крепкий силок - крепче и пожелать было нельзя. Но все обернулось не совсем так, как ожидал мельник. Во-первых, Джайлс выпил много пива. Во-вторых, он необыкновенно возгордился и воодушевился, узнав, что его меч и есть самый настоящий Хвостосек. В детстве он очень любил сказки о Белло- мариусе, и, пока не научился уму-разуму, иной раз ему хотелось вла- деть таким же замечательным героическим мечом. И ему вдруг пришло в голову, что надо взять Хвостосек и отправиться охотиться на драко- на. Но он слишком привык торговаться, так что опять попытался от- срочить это событие. - Что? - воскликнул он. - Мне охотиться на дракона? Это в моих-то старых гамашах и жилетке? На дракона в хороших доспехах ходят, так я слыхал. А в моем доме их нет, это уж точно, - обрадовался он. С минуту все неловко молчали, потом послали за кузнецом. Кузнец покачал головой. Человек он был медлительный и мрачный, а прозвали его Солнечным Сэмом, хотя настоящее его имя было Фабрициус Кунка- тор(*). Он никогда не свистел за работой, за исключением тех случа- ев, когда происходило несчастье, из числа предсказанных им ранее. А так как он без конца только и делал, что предсказывал всякие нес- частья, редко могло случиться что-нибудь такое, чего бы он до того не успел предсказать, а потому все, что бы не произошло, предписы- вали его пророчествам. Для него это была главная радость, поэтому он никогда ничего не делал для предотвращения несчастья. Он снова покачал головой и обьявил: - Из ничего оружия не сделаешь. Да и не по моей это части. Лучше бы попросили плотника изготовить деревянный щит, - да и это мало по- может: дракон горяч. Лица жителей Хэма вытянулись, но мельник не собирался так легко отступить от своего плана отправить Джайлса на бой с драконом, а если тот все-таки откажется, он мечтал увидеть, как лопнет мыльный пузырь его славы. - А как насчет кольчуги? - спросил он. - С ней надежней, только чтоб не слишком тонкая была. Она ведь для дела, а не для щегольства при дворе. У тебя найдется старая кожаная куртка, друг Эгидиус? А в кузнице отыщется куча металлических колец. Думаю, мастер Фабрициус и не подозревает, что там могло заваляться. - Ничего ты не смыслишь, - кузнец повеселел. - Настоящая кольчуга все равно не получится. Нужна ювелирная ловкость гномов, чтобы каж- дое крошечное колечко соединить с четырьмя другими. Если бы я даже владел таким искусством, пришлось бы трудиться много недель. К тому времени мы все окажемся в могиле, - заключил он, - во всяком случае, в драконьем брюхе. Жители Хэма в отчаянии заломили руки, кузнец улыбнулся. Но те- перь все были в такой панике, что никак не хотели отказаться от плана мельника и повернулся к нему, ища совета. - Что ж, - сказал тот. - Слыхал я, что в старину те, кто не мог ку- пить настоящую кольчугу из южных стран, нашивали стальные кольца на кожаную рубаху(*) - и сходило. Поглядим, что в таком роде можно сделать. Так что пришлось Джайлсу притащить старую кожаную куртку, а кузнеца заставили живо вернуться в кузницу. Порылись там во всех углах и разворошили кучу старого железа, которую не трогали много лет. В самом низу нашли массу колечек, траченных ржавчиной - оче- видно, они остались здесь от забытой когда-то куртки, именно такой, о какой говорил мельник. По мере того как дело оказывалось не таким уж безнадежным, Сэм все больше мрачнел, но его заставили приняться за работу. Он собирал, сортировал и чистил эти кольца; и когда (о чем он радостно сообщил) выяснилось, что их совершенно недостаточно для такого широкоплечего человека, как мастер Эгидиус, кузнеца зас- тавили разбить старые цепи и расплющить звенья в тонкие колечки - насколько хватило мастерства. Колечки помельче нацепили на куртку спереди, а те, что покрупнее и погрубее, укрепили на спине. Колец все прибавлялось, потому что бедный Сэм трудился в поте лица, и тогда жители Хэма нашили кольца еще и на штаны фермера. А высоко на полке в темном уголке кузницы мельник разыскал железный каркас шле- ма и засадил за работу сапожника, чтобы тот обшил каркас кожей. Так трудились весь остаток дня и весь следующий день, а после наступления двенадцатой ночи(*) пришел канун крещения, но было не до праздника. Фермер Джайлс выпил по этому случаю больше пива, чем обычно, а дракон милостиво спал. Он совсем позабыл на это время о голоде и о мечах. Рано утром в день крещения(*) все поднялись на холм, держа в руках диковинный результат своей работы. Джайлс ждал их. Отговорок у него не осталось, пришлось надевать куртку-кольчугу и штаны. Мельник презрительно хихикал. Потом Джайлс натянул болотные сапоги, прикрепил к ним пару шпор и нахлобучил обитый кожей шлем. Но в пос- ледний момент прикрыл сверху шлем старой фетровой шляпой, а на кольчугу накинул серый плащ. - Зачем это, мастер? - спросили люди. - Ну, - отвечал он, - неужели вы воображаете, что на дракона надо идти звеня и грохоча, точно кентерберийские колокола? (*) Мне как-то кажется, что ни к чему оповещать дракона о своем приближении раньше времени. А шлем - это вызов на битву. Пусть ящер видит поверх изго- роди только мою старую шляпу, тогда я, может, подберусь поближе, пока не начнется суматоха. Кольца пришили так, что они звенели, задевая друг о друга. При- жатые плащом, они не звенели, но Джайлс в таком снаряжении выглядел довольно странно, однако ему об этом не сказали. Поверх плаща с трудом нацепили пояс и привязали ножны, но меч пришлось держать в руках: в ножны его было никак не упрятать, разве что прижать изо всех сил. Фермер кликнул Гарма. Он был человек справедливый в меру сво