смысленное. Аджустеры были эффективными лишь при действии с близкого расстояния. А главное, его отдел был защищен от воздействия вибрации. Кроме того, Эллиот был слишком хорошо знаком с процессом, предшествовавшим возникновению иллюзий, чтобы не придавать значения этому инциденту. Ради предосторожности, Гросвенф тщательно осмотрел все пять комнат и проверил аджустеры в технической комнате. Они находились в том же состоянии, в каком и должны были находиться - тщательно законсервированные. Эллиот молча вернулся в кинокабинет и вновь принялся за изучение гипнотически-световой вибрации, создавать которую он научился после контактов с Риим. Вдруг волна ужаса захлестнула его сознание, он весь съежился от страха. И потом снова шепот, такой же тихий, как и раньше, но теперь уже довольно сердитый и непонятно враждебный. Гросвенф ошеломленно застыл. Вероятно, это все-таки был энцефало-аджустер. Кто-то стимулировал его мозг на расстоянии настолько мощным аппаратом, что защитный экран его отдела оказался бессильным. Эллиот лихорадочно размышлял, кто бы это мог быть и, в конце концов, пришел к выводу, что след ведет в психологический отдел. На вызов ответил сам Сидл, и Гросвенф решительно принялся ему разъяснять, что произошло, но психолог его сразу прервал: - Я как раз собирался с вами связаться, потому что подумал, что вы можете быть ответственны за эти действия. - Вы хотите сказать, что кто-то еще был подвергнут такому же воздействию? - недоверчиво осведомился Гросвенф, пытаясь осмыслить происходящее. - Я удивлен, что ему подверглись и вы в специально оборудованном отделе. Мне жалуются вот уже двадцать минут, а некоторые из моих приборов отреагировали на несколько минут раньше. - Какие приборы? - Мозговолновой генератор-детектор, нервно-импульсный регистратор и самые чувствительные электрические детекторы. Кстати, Кент собирается созвать совещание на контрольном пункте, так что там и увидимся. Но Гросвенф не отпустил его так быстро. - Выходит, что какое-то обсуждение уже было? - Мы... э... мы сделали кое-какие предположения. - О чем? - Мы скоро будем проходить огромную галактику М-33. Есть мнение, что это исходит оттуда. Гросвенф мрачно улыбнулся. - Это явный гипноз. Я подумаю над этим, а через несколько минут мы увидимся. - Приготовьтесь к ударной дозе, когда выйдете в коридор. Воздействие осуществляется постоянно. Звуки, световые пятна, образы, эмоционально действующий шум - мы в самом деле получаем большие дозы. Гросвенф кивнул и прервал связь. К тому моменту, когда он собрался, информация о совещании уже передавалось по корабельному коммуникатору. Через минуту, открыв дверь в коридор, Гросвенф мгновенно понял, что имел в виду Сидл. Он даже остановился, усилием воли нейтрализуя действие гипноза. Полный тревоги, Эллиот направился к контрольному пункту. Через некоторое время он уже сидел вместе с остальными. Необъятная космическая пустота что-то шептала, прижавшись к пролетавшему сквозь нее кораблю. Капризная и беспощадная, она заманивала и предупреждала. Она вибрировала в неистовом наслаждении, а потом кипела в диком безумии. Она шептала о страхе и выла от голода. Она, умирая, билась в агонии и снова возрождалась к жизни. И каждую долю секунды в этом шепоте слышалась угроза. - Есть мнение, - произнес кто-то за спиной Гросвенфа, - что корабль должен возвратиться домой. Гросвенф, не узнавший голос, оглянулся в поисках говорившего. Кем бы тот ни был, больше он не сказал ничего. Вновь устремив взгляд вперед, Гросвенф обнаружил, что исполняющий обязанности директора Кент все еще не отрывался от объектива телескопа, что-то наблюдая. Он или решил, что на эту реплику отвечать не стоит, или не слышал ее. Никто другой также не отреагировали на это. Поскольку все продолжали упорно молчать, Гросвенф принялся манипулировать на встроенном в кресло пульте коммуникатора и теперь тоже наблюдал несколько размытое изображение того, на что уставились в телескоп Кент и Гюнли Лестер. Постепенно он забыл о соседях и сконцентрировался на изображении. Они находились на границе галактической системы. И все же ближайшие звезды находились еще настолько далеко, что в телескоп едва различались как отдельные точки конечного витка спирали галактики М-33 - туманности Андромеды. Гросвенф отвел взгляд от экрана одновременно с Лестером. - Случившееся кажется невероятным, - заявил астроном. - Вибрация, которую мы ощущаем, распространяется от галактики с биллионами солнц. - Немного помолчав, он прибавил: - Директор, мне кажется, что решение этой проблемы вне компетенции астрономии. Кент оторвался от объектива телескопа и проговорил: - Всем, что находится в галактике, занимается астрономия, или же вы можете назвать другую науку, которая этим займется? Поколебавшись, Лестер медленно ответил: - Показание шкалы просто фантастическое. Я не думаю, что нам следует пользоваться галактическим телескопом. Это воздействие может передаваться лучом, сфокусированным на нашем корабле. Кент повернулся к специалистам, расположившимся в креслах перед контрольным пультом, и спросил: - У кого-нибудь есть предложения или соображения? Гросвенф оглянулся, надеясь, что говоривший раньше объяснит свою мысль поподробнее, но тот молчал. Несомненно, люди уже не осмеливались выступать так свободно, как при Мортоне, когда тот вел собрание. Так или иначе, но Кент весьма ясно давал понять, что считает мнение всех, кроме глав отделов, не заслуживающим внимания. Было также очевидно, что он не считает некзиальный отдел равноправным. В течение нескольких месяцев Кент и Гросвенф были вежливы друг с другом, но старались видеться как можно реже. За это время исполняющий обязанности директора, желая упрочить свои позиции, под всяческими благовидными предлогами представил на совет несколько предложений, дающих его отделу преимущество перед остальными. Из глубины контрольной первым отозвался на слова Кента биолог Скит. Он сухо заметил: - Я вижу, что мистер Гросвенф крутится на своем стуле. Может быть, он вежливо ждет, пока не выскажутся более старшие? Мистер Гросвенф, что у вас на уме? Гросвенф подождал, пока затихнет слабый смех, к которому Кент не присоединился. Исполняющий обязанности недовольно произнес, уставившись почему-то на Эллиота: - Мы вас слушаем, мистер Гросвенф... - Несколько минут назад кто-то предложил нам повернуть обратно домой. Я бы хотел, чтобы этот человек мотивировал свое предложение. Ответа не последовало. Гросвенф видел, что Кент нахмурился. Действительно, казалось странным, что есть человек, не желающий подтвердить свое мнение, в какой бы форме оно ни было высказано. Все с удивлением переглядывались. В конце концов, снова заговорил Скит: - Когда было сделано это предложение? Я не помню, чтобы слышал его. - И я! - эхом отозвались несколько голосов. Глаза Кента блеснули. Гросвенфу показалось, что тот собирается уличить его во лжи. - Позвольте мне прояснить этот вопрос, - нахмурился Кент. - Было такое утверждение или нет? Кто еще его слышал? Прошу поднять руки. Все руки остались опущенными. - Мистер Гросвенф, что именно вы слышали? - злобно процедил Кент. Гросвенф четко произнес: - Насколько я помню, слова были следующие: "Есть мнение, что корабль должен возвратиться домой", - он умолк, но поскольку никаких замечаний не последовало, продолжил: - Кажется ясным, что сами слова возникли в в результате стимуляции слуховых центров моего мозга. Кто-то чувствует сильнейшее желание отправить нас домой, и я его уловил... Я, конечно, не предлагаю это заключение в качестве единственно верного. Кент недовольно осведомился: - Все мы, мистер Гросвенф, все еще пытаемся понять, почему именно вы, а не кто-то другой, услышали это предложение? И опять Гросвенф оставил без внимания тон, которым это было сказано, и искрение ответил: - Последние несколько минут я как раз это обдумывал. Я не могу не вспомнить, что в период инцидента с Риим мой мозг был подвергнут стимуляции в течение довольно длительного времени. Вполне возможно, что я стал более чувствительным к подобным воздействиям. - Тут ему пришло в голову, что эта чувствительность могла объяснить то, что он смог услышать шепот в своих изолированных экранами комнатах. Гросвенф не был удивлен, что Кент брезгливо нахмурился. Химик показывал, что предпочитает не вести разговоры о птичьем народе и о том, что они проделали с сознанием членов экспедиции. Кент холодно проговорил: - Я уже имел удовольствие слышать рассказы о вашем вкладе в этот эпизод. Если я не ошибаюсь, вы утверждали, что причина вашей победы над Риим заключалась в том, что члену одной расы трудно контролировать нервную систему представителя другой формы жизни, совершенно ему незнакомой. Как же вы тогда объясните то, что кто-то проник в ваше сознание и стимулировал с удивительной точностью именно те участки вашего мозга, которые воспроизвели слова, только что повторенные вами. Гросвенфу показалось, что тон Кента и его самодовольство произвели на всех неприятное впечатление. - Директор, тот, кто стимулирует мой мозг, может знать о проблеме общения с нервной системой пришельца. Я не стану утверждать, что он говорит на нашем языке. Кроме того, подобное решение проблемы было бы лишь частичным, поскольку я - единственный человек, отозвавшийся на стимуляцию. Я считаю, что в настоящий момент нам стоит обсуждать не то, каким путем я ее получил, а почему, и что мы должны с этим делать, - закончил выступление Гросвенф. Глава отдела геологии Дональд Мак-Кен откашлялся и сказал: - Гросвенф прав. Я полагаю, джентльмены, что нам следует признать тот факт, что мы вторглись на чью-то территорию. Кент поджал губы, собираясь заговорить, но заколебался. Немного помолчав, он все же высказался: - Я думаю, нам следует быть осторожными, так как мы располагаем достаточными для выводов фактами. И я считаю, что нам следует действовать так, как если бы мы столкнулись с более могучим, чем у человека, интеллектом. В контрольном пункте установилась тишина. Гросвенф заметил, что люди незаметно для себя приободрились. Их губы стали тверже, выражение лиц уверенней. Он видел, что и другие заметили эту реакцию. Социолог Келли мягко произнес: - Я рад... э... тому, что никто не высказывает желания повернуть назад. Отлично! Мы служим нашему правительству и нашей расе; наш долг - исследовать возможности новой галактики, особенно сейчас, когда доминирующая здесь форма жизни знает о нашем существовании. Заметьте, пожалуйста, что я одобряю предложение директора Кента и говорю так, как если бы мы были действительно вынуждены вступить в контакт с существами на высшей стадии развития. Их способность непосредственно воздействовать на наш мозг и стимулировать его означает то, что они явно наблюдают за нами и многое о нас знают. Мы не можем позволить себе, чтобы эти знания были односторонними. Кент уже успокоился, когда заговорил снова: - Мистер Келли, что вы думаете по поводу галактики, в которую мы направляемся? Лысый социолог поправил очки. - Она... э... велика, директор. Но этот шепот мог быть эквивалентен перекрещивающимся радиоволнам, распространяющимся в нашей собственной галактике. Они... э... могут быть просто внешними сигналами, идущими из пустынных мест в зону развития, - он умолк, но не слыша ничьих замечаний, продолжил: - Вспомните, ведь человек тоже оставил вечные следы в собственной галактике. Планеты сошли со своих орбит. Мертвые миры покрылись живой зеленью. Океаны появились там, где безжизненные пустыни лежали под солнцем. И наше присутствие здесь, на этом огромном корабле, является проявлением мощи человека, способного проникать дальше, чем все существующие шепоты. Следующим выступил Гурлей из отдела коммуникации. - Следы человека едва ли можно назвать постоянными в космическом смысле этого слова. Я не понимаю, как вы можете говорить о них теми же словами, что и об этом явлении. Эти пульсации настолько всепроникающи, что все пространство вокруг нас шепчет. Это - жизнь, такие ее формы, что мы даже представить себе не можем. Это не кот, не алый дьявол, не феллахская раса, ограничивающаяся одной системой. Здесь, по всей вероятности, множество умов, которым нет числа, общающихся между собой через мили и годы их пространства и времени. Это цивилизации всей галактики, и если говорящие от ее имени предупреждают нас... - Гурлей замолчал, задохнувшись и поднял руку, как бы защищаясь. Он был не единственным, кто сделал это. По всей комнате люди пригибались и прятались за кресла, так как Кент судорожным движением выхватил вибратор и направил его на аудиторию. Лишь инстинктивно согнувшись, Гросвенф обнаружил, что траектория луча проходит гораздо выше его головы. За его спиной раздался дикий вопль, затем звук удара, от которого содрогнулся пол. Гросвенф обернулся вместе с остальными и с чувством омерзения уставился на тридцатифутовую тварь, целиком бронированную, лежащую на полу и извивающуюся в двадцати футах от последнего ряда. В следующее мгновение в воздухе материализовалась красноглазая копия первого чудовища и с грохотом приземлилась в дюжине футов от первого. Вслед за вторым чудовищем появился третий, дьявольского вида монстр, перевернулся несколько раз и вскочил с ревом. Через секунду из воздуха их материализовалось не менее дюжины. Гросвенф также выхватил вибратор и разрядил его. Чудовищный рев мгновенно удвоился. Металлические лапы скребли по металлическим стенам и полам. Стальные когти грохотали, стучали тяжелые лапы. Теперь все люди вокруг Гросвенфа стреляли из вибраторов, но твари продолжали появляться. Вникнув в ситуацию, Эллиот бросился наверх по ярусам контрольного щита. Когда он добрался до яруса, на котором находился Кент, тот перестал стрелять и злобно зашипел: - Ты что это делаешь, скотина?! Его вибратор направился на Гросвенфа, и тот безжалостно выбил его из рук директора. От ярости Кент ничего не мог произнести. Добравшись до следующего яруса, Гросвенф увидел, что Кент тянется за вибратором. Он не сомневался в том, что директор собирается выстрелить в него. Со вздохом облегчения он добрался, наконец, до рубильника, управляющего созданием энергетического экрана корабля, включил его на полную мощность и кинулся на пол как раз вовремя. Светящийся луч вибратора Кента впился в металл контрольной панели как раз над головой Гросвенфа. Потом луч пропал. Кент крикнул: - Я не понял, что вы собираетесь делать! Как извинение эта фраза совсем не тронула Гросвенфа. Исполняющий обязанности директора считал, вероятно, что может оправдать свой поступок тем, что Гросвенф бежал с поля боя. Эллиот спускался слишком сердитым, чтобы вступать в разговор. Он уже давно не выносил Кента, но теперь убедился, что поведение этого человека делает его недостойным должности директора. Впереди было сложное время, и личная неприязнь к нему Кента могла сыграть роль бомбы, способной уничтожить корабль. Спустившись на нижний ярус, Гросвенф добавил энергию своего вибратора к той, что излучали вибраторы других. Уголком глаза он заметил, что три человека устанавливают огнемет. Когда он выплюнул струю пламени, все твари уже лежали без сознания, и уничтожить их было делом нетрудным. Опасность миновала, и у Гросвенфа появилось время поразмыслить над тем, как эти чудовища были живьем перенесены на корабль через световые столетия. Это походило на сон и было слишком фантастично: подобное вообще невозможно было себе представить. Но запах горящей плоти был достаточно реальным, как и струившаяся по полу голубовато-серая кровь. Последним аргументом была дюжина или около того бронированных чешуйчатых туш, валявшихся по всему помещению. 17 Когда через несколько минут Гросвенф вновь увидел Кента, исполняющий обязанности директора был сдержанным и активно отдавал приказы по коммуникатору. Вплыли подъемники и началась уборка. Коммуникаторы гудели от перекрестных посланий. Картина быстро прояснилась. Существа объявились лишь в контрольном пункте. Корабельный радар не зарегистрировал ничего похожего на вражеский корабль. Во всех направлениях расстояние до ближайшей звезды равнялось тысяче и более световых лет. После этих сообщений все помещение контрольного пункта наполнилось шумом от интенсивного обмена мнениями. - Десять световых столетий! - изумился штурман Селенски. - Без ретрансляции мы даже сообщения не можем передавать на такие расстояния. Вперед торопливо вышел капитан Лич. Он коротко переговорил с несколькими учеными и созвал военный совет. - Мне едва ли следует говорить о риске, которому мы подвергаемся, - начал он свою речь. - На наш корабль, похоже, напала враждебная галактическая цивилизация. Сейчас мы в безопасности за защитным экраном. Мы должны узнать, почему нас предупреждают, и определить природу опасности и уровень разума, стоящий за ней. Я вижу, что наш биолог Скит все еще исследует останки ящеров. Мистер Скит, что они из себя представляют? Скит отвернулся от поверженного чудовища и сообщил: - Земля могла произвести нечто подобное во времена динозавров. Судя по размерам того, что должно быть черепной коробкой, их интеллект вероятно был чрезвычайно низким. - Мистер Гурлей, - произнес Кент, - мне говорят, что твари проникли сквозь гиперпространство. Прошу вас высказаться по этому поводу. - Мистер Гурлей, ваша очередь, - подхватил капитал Лич. Специалист по коммуникациям начал выступление в своей обычной, спокойной манере. - Это лишь теория, и весьма новая. Согласно ей, Вселенная уподобляется вытянутому шару. Когда вы прокалываете оболочку, шар мгновенно становится плоским и одновременно начинает залечивать прокол. Тогда, как ни странно, если предмет проникает под оболочку, ему нет необходимости возвращаться в ту же точку пространства. Предположим только, что некто знает какой-то метод контроля над явлением и может использовать его, как форму телепортации. Да, звучит все это причудливо, но вспомните, что это в равной мере можно сказать и о случившемся. - Трудно поверить в то, что кто-то может быть более ловким, чем мы, - кисло заметил Кент. - Вероятно, это какое-то очень простое решение проблемы гиперпространства, которое просмотрели наши ученые. Может быть, нам удастся его понять? - Он помолчал, потом продолжил: - Коряга, вы все молчите. Не подскажете ли вы, что противостоит нам? Археолог встал и в замешательстве развел руками. - Не могу предложить даже догадки. Нам придется побольше узнать о мотивах, стоящих за нападением, а уж потом можно будет делать сравнения на базе теории цикличности истории. Например, если целью был захват корабля, то нападение на нас в том виде, в каком оно совершено - было ошибкой. Если же они намеревались просто напугать нас, то атака оказалась на редкость успешной. Когда Корита сел, раздался взрыв смеха, но Гросвенф отметил, что выражение лица капитана Лича осталось мрачным. - Если говорить о мотивах, - отчеканил он, - то мне в голову пришла одна неприятная версия, и мы должны быть к ней готовы. Она состоит в следующем. Предположим, что этот одаренный интеллект, или кто он там, захотел узнать, откуда мы прилетели? - он сделал паузу, и судя по установившейся тишине и напряженным позам было ясно, что его слова задели аудиторию. - Давайте посмотрим на это... с его... точки зрения. Приближается корабль... В том направлении, откуда он летит, в радиусе десяти миллионов световых лет имеется значительное число галактик, звездных скоплений и туманностей. Какая из них наша? В помещении воцарилась тишина. Лич повернулся к Кенту. - Директор, если вы согласны, я предлагаю изучить некоторые из планетных систем этой галактики. - Не возражаю, - буркнул Кент, - но теперь, если кто-нибудь еще... Гросвенф поднял руку, но Кент, как бы не замечая ее, сказал: - Начнем совещание... чуть позже. Это же собрание объявляю... Гросвенф встал и громко произнес: - Мистер Кент! - ...закрытым! - закончил Кент. Все оставались на своих местах. Кент повернулся к Эллиоту и недовольно заявил: - Прошу прощения, мистер Гросвенф, предоставляю вам слово. - Трудно себе представить, - уверенно проговорил Гросвенф, - что эти существа смогут расшифровать наши замыслы, но я все же предлагаю уничтожить наши звездные карты. - Я собирался предложить то же самое, - взволнованно заговорил Ван Гроссен. - Продолжайте, Гросвенф. Под одобрительный шепот присутствующих, он продолжал: - Все мы убеждены, что наш главный защитный экран может охранить от неприятностей. У нас, естественно, нет иной альтернативы, как вести себя так, как если бы это соответствовало истине. Но когда мы, наконец, опустимся на планету, было бы желательным иметь наготове несколько больших энцефало-аджустеров. Можно было бы создать защитное поле для того, чтобы избежать возможного проникновения в наши мысли. И снова аудитория одобрительно зашумела. Кент бесстрастно осведомился: - Что-нибудь еще, мистер Гросвенф? - Одно общее замечание. Главам отделов следовало бы просмотреть материалы, находящиеся в их распоряжении, чтобы уничтожить все, что могло бы подвергнуть опасности нашу расу в случае захвата "Гончей". По мере того, как текло время, становилось ясно, что неизвестный интеллект намеренно воздерживается от дальнейших действий или что работа экрана является достаточно эффективной. Никаких новых инцидентов не произошло. Звездные системы в этой отдаленной области галактики были очень редкими. Первая звезда вскоре вынырнула из чернильной тьмы. Лестер и его штат определили местонахождение пяти планет по отношению к светилу, так что имело смысл их обследовать. Посетив все пять, они выяснили, что одна была обитаема. Это была планета джунглей и гигантских тварей. Корабль покинул ее, низко пролетев над линией морского берега через огромный континент, заболоченный и заросший. И никаких следов цивилизации, тем более такой сложной цивилизации, существование которой предполагалось. "Космическая Гончая" пролетела триста световых лет и оказалась у маленького солнца с двумя планетами, жмущимися к теплу красно-вишневого шара. Одна из двух планет были обитаема, и, как сестра, походила на предыдущую. Они оставили ее неисследованной, пролетев над огромным морем и покрытым буйной растительностью материком. Теперь звезд стало больше. Они усеивали черную бездну в радиусе ста пятидесяти световых лет. Большая голубая звезда, вокруг которой вращалось не менее пятидесяти планет, привлекла внимание Кента, и корабль быстро устремился к ней. В непосредственной близости к солнцу располагалось семь планет, и они были пылающим адом без всякой надежды на зарождение жизни. Корабль совершил облет трех близко расположенных друг к другу планет, которые были обитаемыми, и устремился в межзвездную пустоту исследовать другие системы. Эти три планеты оказались так же покрыты первобытными джунглями, как и все предыдущие. Тем временем Кент собрал на борту корабля совещание глав отделов и их заместителей. Обсуждение он начал без обиняков: - Лично я не вижу смысла в этих поисках определенных свидетельств, но Лестер предложил мне срочно вас созвать, - он пожал плечами. - Возможно, он что-то знает. Кент сделал паузу. Наблюдавший за ним Гросвенф был удовлетворен своим присутствием на совещании и озадачен уверенностью, излучаемой всей фигурой маленького химика. "В чем тут дело?" - подумал он. Казалось странным, что исполняющий обязанности директора Кент побеспокоился наперед отречься от чести получения хороших результатов, которые могло бы дать это совещание. Вновь заговорил Кент, и тон его был дружелюбным: - Гюнли, может быть, вы выступите и объясните? Астроном поднялся на нижний ярус. Он был таким же высоким и худым, как Скит. На его бесстрастном лице блестели ярко-голубые глаза. Когда он заговорил, голос его звучал довольно уверенно. - Джентльмены, три обитаемые планеты последней системы были совершенно одинаковы, и это не их естественное состояние. Я не в курсе, многие ли их вас знакомы с современной теорией образования планетных систем. Те же из вас, которые с ней не знакомы, возможно, не поймут важность моих слов. Дело в том, что распределение массы в системе, которую мы только что покинули, невозможно динамически. Могу сказать со всей определенностью, что две из трех обитаемых планет этого солнца были перемещены в их настоящее положение насильственно. По моему мнению, нам следует вернуться и проверить. Похоже на то, что кто-то намеренно создал первобытные планеты. Для какой цели - такие предположения я высказывать не буду. Он замолчал и враждебно уставился на Кента. Тот выступил вперед, на его физиономии блуждала слабая улыбка. - Гюнли пришел ко мне и попросил, чтобы я приказал вернуться на одну из планет-джунглей. Поэтому я созвал совещание и теперь хочу провести голосование. "Так вот в чем дело!" - Гросвенф вздохнул, не то чтобы восторгаясь Кентом, но, по крайней мере, по достоинству оценивая его действия. Исполняющий обязанности директора не предпринял попытки открыто выступить против оппозиции. Было вполне возможным, что он, собственно, и не возражал против плана астронома. Но созывая совещание, когда его собственная точка зрения должна была восторжествовать, он доказывал, что рассматривает себя как объект демократической процедуры. Это был ловкий ход по поддержанию видимости демократии среди членов экспедиции. И в самом деле, предложение Лестера встретило активные возражения. Трудно было поверить в то, что Кент знал о них, иначе это бы означало, что он намеренно игнорирует возможную опасность. Гросвенф решил оправдать Кента за недостаточностью улик и терпеливо ждал, пока несколько ученых задавали астроному не слишком важные вопросы. Когда ответы на них были подучены и казалось, что с обсуждением все, кроме него, покончили, Гросвенф встал и заявил: - Я бы хотел поддержать точку зрения мистера Кента в этом важном вопросе. - Однако, мистер Гросвенф, - холодно заметил Кент, - отношение всех, кажется, в достаточной мере ясно, судя по краткости дискуссии, и отнимать ваше ценное время... - тут он внезапно умолк. Вероятно, до него дошел истинный смысл слов Гросвенфа. Лицо его потемнело. Поскольку никто ничего не сказал, он опустил руку и проговорил: - Вам слово, мистер Гросвенф. - Мистер Кент прав: решение слишком поспешное, - твердо начал Эллиот. - Пока мы посетили лишь три планетные системы, а необходимо посетить не менее тридцати, выбрав их наугад. Это минимальное число, учитывая размеры наших исследований, по которому мы можем придти к каким-нибудь выводам. Я буду рад обратиться со своими цифрами в математический отдел для подтверждения. Помимо этого, приземлившись, мы должны были бы выйти из-под защиты экрана. Мы должны были бы подготовиться к отражению самой невероятной атаки со стороны интеллекта, который может мгновенно использовать гиперпространство для доставки своих сил. Я представляю себе картину того, как биллион тонн вещества обрушится на нас в то время, как мы беспомощные будем сидеть на планете. Джентльмены, насколько я понимаю, впереди у нас есть месяц-другой для детального изучения вопроса. В течение этого времени мы, естественно, должны посетить возможно большее количество систем. Если их обитаемые планеты тоже окажутся исключительно - или даже в большинстве своем - примитивными, тогда мы будем иметь весомое подтверждение предположения мистера Лестера об их искусственном происхождении. - Помолчав, Гросвенф закончил: - Мистер Кент, я верно выразил ваше мнение? Кент уже успел полностью овладеть собой. - Почти, мистер Гросвенф. - Он оглядел собравшихся. - Если новых предложений больше не будет, я предлагаю проголосовать предложение Гюнли Лестера. - Я отклоняю его, - встал астроном. - Признаюсь, что не продумал некоторые аспекты поспешного приземления. После некоторых колебаний, Кент произнес: - Если кто-нибудь желает поддержать предложение Гюнли... - поскольку никто не собирался высказываться, Кент уверенно продолжил: - Я бы хотел, чтобы кто-нибудь высказал свое мнение, но если никто из нас не желает сделать это, то я прошу начальников отделов приготовить мне детальный отчет по вопросу о том, какие меры нам следует предпринять для успешного приземления, которое нам неизбежно придется совершить. У меня все, джентльмены. В коридоре, при выходе из контрольного пункта, Гросвенф почувствовал чью-то руку на своем плече. Обернувшись, он увидел Мак-Кена, который сказал: - Последние несколько месяцев я был чрезвычайно занят работами, связанными с ремонтом и не имел возможности пригласить вас в свой отдел. Я предчувствую, что когда мы, наконец, приземлимся, оборудование геологического отдела будет использовано не совсем по назначению. Некзиализм мог бы нам очень пригодиться. Гросвенф обдумал эти слова, после чего кивнул в знак согласия. - Я буду у вас завтра утром. Хочу приготовить рекомендации для импозантного мистера Кента, исполняющего обязанности директора. Мак-Кен кинул на него быстрый взгляд и нехотя спросил: - Вы полагаете, что он ими не заинтересуется, не так ли? Значит, остальные тоже заметили неприязнь к нему Кента. - Что, по-вашему, является основой популярности Кента, как лидера? - поинтересовался у геолога Эллиот. После некоторых размышлений Мак-Кен ответил: - Он человечен. У него есть приязни и неприязни. Он способен волноваться, он вспыльчив... Когда он делает ошибки, то пытается сделать вид, что так и надо. Он жаждет быть директором. После возвращения корабля на Землю директора экспедиции ждет мировая известность. Во всех нас есть что-то от Кента. Он... э... он - человек. - Насколько я заметил, вы ничего не сказали о его способности к работе. - Это не является жизненно важным вопросом. Он может получить совет у специалистов по любой проблеме, - Мак-Кен облизал губы. - Трудно выразить словами возможности Кента, но думаю, ученые постоянно опасаются ущемления своих прав и поэтому хотят, чтобы из возглавлял человек эмоциональный, но в то же время такой, чья квалификация не вызывала бы сомнений. Гросвенф качнул головой. - Я не согласен с вами относительно того, что работа директора якобы не важна. Все зависит от личности и от ее умения использовать благоприятные ситуации. Мак-Кен внимательно выслушал Гросвенфа и через некоторое время произнес: - Побеждает не преданность ученых научным методам. Дело в их прямоте. Человек часто понимает, что тактика, используемая против него, лучше, чем тот, который ее использует, но не может решиться на контрудар, не ощущая себя при этом опороченным. Мак-Кен нахмурился. - Громко сказано! А у вас не бывает таких приступов малодушия? Гросвенф молчал. Мак-Кен настаивал: - Предположим, вы решите, что Кента следует оттеснить. Что вы станете делать? - В настоящий момент мои намерения вполне миролюбивы, - осторожно заметил Гросвенф и с удивлением увидел удовлетворенное выражение на лице Мак-Кена. Он с жаром пожал руку Гросвенфа. - Рад слышать о том, что ваши намерения легальны, - искрение произнес Мак-Кен. - С тех пор, как я побывал на вашей лекции, я понял то, что никто другой еще не осознал: потенциально - вы самый опасный человек на этом корабле. Совокупность ваших знаний, подкрепленная решительностью и знанием цели, может стать куда большей бедой, чем любое нападение. Придя в себя после мгновенного удивления, Гросвенф покачал головой. - Невероятное предположение, - сказал он. - Одного человека слишком легко нейтрализовать. - Я заметил, - произнес Мак-Кен, - что вы не отрицаете того, что обладаете значительными знаниями. Гросвенф протянул руку в знак прощания. - Благодарю за ваше высокое мнение обо мне. Хотя оно значительно преувеличено, но психологически стимулирует. 18 Тридцать первая по счету звезда, в системе которой они побывали, была размером с Солнце и почти такого же спектрального типа. Три ее планеты были такими же, как все остальные обитаемые миры, которые они видели. Всю поверхность этих планет занимали насыщенные испарениями джунгли и первобытный океан. "Космическая Гончая" пролетела сквозь атмосферу планеты и заскользила над поверхностью - огромный чужеродный металлический шар, случайно оказавшийся в первобытном мире. В геологической лаборатории Гросвенф наблюдал за приборами, отмечавшими природу почвы внизу. Это была сложная работа, требовавшая пристального внимания, поскольку оборудование нуждалось в контроле со стороны опытного оператора. Постоянный поток сигналов должен был быть направлен в строго определенную ячейку соответствующего вычислительного устройства в точно определенный отрезок времени для сравнительного анализа. К стандартной, знакомой Мак-Кену технике, Гросвенф добавил некоторые усовершенствования, согласно принципам некзиализма, и в таблицах и диаграммах была отражена удивительно точная картина поверхности планеты. Гросвенф сидел там уже течение часа, глубоко погрузившись в процесс работы. Факты давали расхождение в деталях, но молекулярная структура и распределение различных элементов указывали на некое геологическое постоянство: ил, песчаник, глина, гранит, органические следы - возможные месторождения угля, силикаты в форме покрывающего скалы песка, вода... Несколько стрелок на шкалах перед ним резко повернулись и застыли. Их реакция косвенно указывала на присутствие металлической руды в больших количествах, со следами углерода, молибдена... Сталь! Гросвенф схватился за рычаги, которые ускоряли выдачу серии результатов. Зазвенел звонок и сразу же подбежал Мак-Кен. Корабль остановился. В нескольких футах от Гросвенфа Мак-Кен начал разговор с исполняющим обязанности директора Кентом. - Да, директор, сталь, а не просто железо, - он не назвал имени Гросвенфа и продолжил: - Мы установили нашу аппаратуру максимум на сто футов. Это может быть город, похороненный или скрытый в джунглях. - Узнаем точно через несколько дней, - сухо проронил Кент. Корабль был осторожно посажен на планету и через временный проход в защитном экране были выгружены на поверхность необходимые механизмы. Гигантские экскаваторы, краны, подвижные контейнеры с установленными в них дополнительными устройствами. Все было так тщательно отрепетировано, что уже через полчаса после того, как корабль начал разгружаться, он уже вновь взмыл в пространство. Все работы по раскопкам проводились с помощью дистанционного управления. Довольно большая площадка была очищена от почвы на глубину в двести пятьдесят футов. Был обнаружен не столько город, сколько невероятные обломки того, что раньше было городом. Здания выглядели так, как будто были раздавлены огромной тяжестью. Бывшие улицы находились на глубине в двести пятьдесят футов от поверхности и были усыпаны костями. Был отдан приказ прекратить раскопки, и несколько спасательных шлюпок устремились сквозь облачную атмосферу. Гросвенф вместе с Мак-Кеном и другими специалистами находился в одной из них. Через некоторое время Эллиот стоял над тем, что осталось от обитателей города. - Нехорошие повреждения, - нахмурился Скит. - Но, думаю, я смогу собрать скелет. - Его умелые пальцы укладывали кости в определенном порядке. - Четыре ноги, - сообщил он. Поднеся к одной конечности флюороскоп, он буркнул: - Похоже на то, что он мертв уже лет двадцать пять. Гросвенф отошел в сторону. Разложенные повсюду останки могли раскрыть секреты физического облика представителя исчезнувшей расы. Но вряд ли эти скелеты содержат в себе ключ к идентификации безжалостных существ, послуживших причиной исчезновения расы. Они явно принадлежали несчастным жертвам, а не уверенным в себе мрачным разрушителям. Он направился туда, где Мак-Кен изучал почву. Геолог повернулся к нему и сказал: - Я думаю, мы удостоверимся, сделав стратиграфический анализ на несколько сот футов вниз. После его слов в действие вступила буровая команда. В течение нескольких часов, пока машины пробивались сквозь камни и глину, Гросвенф был очень занят. Перед его глазами мелькали твердые комья земли или обломки камня. Иногда он исследовал их. Когда спасательные шлюпки вернулись к кораблю, Мак-Кен решил дать полный отчет Кенту. Пока он докладывал, Гросвенф стоял у экрана коммуникатора. - Директор, меня просили проверить, могли ли джунгли на этой планете быть созданы искусственным путем. Вполне возможно, что это так. Слои, идущие ниже болота, кажутся принадлежащими более старой и менее примитивной планете. Трудно представить, что такого рода слой почвы мог быть снят с какой-то отдаленной планеты и перенесен сюда, но факты указывают на то, что это вполне возможно. - А как насчет самого города? - поинтересовался Кент. - Как он был разрушен? - Мы проделали несколько вычислений и теперь можем утверждать, что причиной катастрофы должны были явиться огромные массы камней, почвы и воды. - Вы нашли доказательства, свидетельствующие о времени этой катастрофы? - Мы располагаем небольшими геоморфологическими данными. В нескольких осмотренных нами местах на старой поверхности образовались впадины, указывая на то, что огромные массы деформировали более мягкие участки. Мы получили несколько цифр и намереваемся "загнать" их в компьютер. Компетентный математик, - он имел в виду Гросвенфа, - подсчитал приблизительно, что прямое давление веса вышележащих пород, относится к периоду не более ста лет назад. Поскольку геология имеет дело с событиями тысяче- и миллионолетней давности, все, что смогут делать машины - это проверить вычисления людей. А это не даст нам более точных результатов. Наступила короткая пауза, после которой Кент холодно сказал: - Благодарю вас. Я чувствую, что вы и ваш штат проделали огромную работу. Еще один вопрос: обнаружили ли вы в ваших вычислениях чего-нибудь такое, что могло бы послужить ключом к определению природы интеллекта, который мог произвести подобные катастрофические разрушения? - Говоря от своего имени, без предварительного обсуждения с помощниками, могу сказать - нет! "Хорошо, - подумал Гросвенф, - что Мак-Кен так осторожен в своих ответах. Для геолога обследование этой планеты - только начало поисков врага". Для него самого оно являлось конечным звеном в той цепи событий, открытий и выводов, которые начались, когда он впервые услышал странное бормотание в пространстве. Он знал, кем являются самые чудовищные из существ, которых только можно себе вообразить. Он догадывался об их ужасных целях и тщательно проанализировал, что нужно сделать дальше. Перед ним больше не стоял вопрос - в чем опасность? Он достиг той стадии, на которой уже нужно было принимать бескомпромиссное решение. К несчастью, люди, областью знаний которых являлись лишь одна или две науки, не могли или даже не желали понять реальности смертельнейшей из опасностей, когда-либо встававших перед всей Вселенной за время ее существования. Поэтому принятие решения всем коллективом могло вызвать жестокие споры. Согласно рассуждениям Гросвенфа, проблема эта имела как политический, так и научный аспекты. Ясно осознавая природу предстоящей борьбы, он пришел к выводу, что его тактика должна быть тщательно продумана и претворена в жизнь с предельной решительностью. Пока еще трудно было представить, насколько далеко он вынужден будет зайти. Но ему казалось, что он не имеет права на остановку ни перед чем. Он обя