о мной произошло. Тогда я протянул руку и ощупью отыскал фляжку с водой. Протер глаза, пригладил рукой волосы, сделал глоток. Потом отодвинул занавеску и посмотрел в окно. Скалы, песок, какие-то столбы... Часы показывали 4:35. - Ты не остановишься где-нибудь? - крикнул я водителю. - А то у меня мочевой пузырь лопнет. Фред остановил фургон и выпустил меня. Я отошел к канаве. - Сколько осталось до следующей смены машин? - Полчаса. Или даже чуть-чуть поменьше. Встреча назначена на пять. Я фыркнул. - Ну, как ты, держишься? - спросил он. - Нормально. Пока я спал, все было тихо? - Угу. В новостях тоже ничего особенного не сообщали. Я снова забрался в фургон. Было довольно прохладно, и я закутался в одеяло. Сделал глоток виски. Похоже, нам удалось оторваться от преследователей - уже прошло много времени, а на хвост нам так никто и не сел. Я провел рукой по подбородку. Пожалуй, не буду бриться и отпущу бороду. Забьюсь в какую-нибудь нору, пока не заживет плечо, а потом найду себе работу попроще. Скажем на три, четыре месяца... перееду на запад. Сиэтл, Портленд... Я вспомнил про пистолет под матрасом. Стоит ли брать его с собой? От оружия одни неприятности. Но все равно хорошо, когда оно есть. Можно спрятать пистолет в повязку на руке. Отличное место. Пожалуй, имеет смысл подержать его при себе, пока не поправлюсь. А потом выбросить. Плохо, что он такой большой, могли бы выбрать и поменьше. Я достал пистолет из-под матраса, попробовал засунуть его в повязку - понял, что он будет заметен меньше всего, если пристроить его поближе к спине. Хитроумно. Легко доставать. Стыдно не воспользоваться такой прекрасной возможностью. Вынув пистолет из повязки, я снова спрятал его под матрас. Стоит об этом подумать... Становилось все холоднее. Неожиданно фургон сбавил скорость, съехал с дороги и двинулся вдоль какой-то скалы. Через несколько минут мы остановились, Фред обошел фургон и открыл заднюю дверь. - Ну вот, приехали, - сообщил он мне. - Куда приехали? - Мак-Кинли, Вайоминг. Я присвистнул. - Ничего себе, куда мы забрались! Он протянул руку, помог мне вылезти, а потом забрался внутрь. Взял одеяло, подушку, фляжку с водой, виски и положил все это на пол у себя за спиной гак, чтобы можно было сразу дотянуться. Затем пошарил под матрасом и вытащил пистолет. Посмотрел на меня, потом на оружие и снова на меня. - Возьмешь? - А почему бы и нет? - ответил я и, взяв пистолет из его рук, аккуратно засунул под повязку. Совсем низко, справа от меня, перемещаются, мигают звезды... - Что это за озеро? - Водохранилище Глендо. Фред выбрался наружу, повернулся, собрал вещи. Он обошел фургон, и я последовал за ним, только тут заметив под деревьями припаркованную метрах в ста от нас машину. Влажный неподвижный воздух и полная тишина, которую нарушал только звук наших шагов. Когда мы подошли поближе, я заметил, что меня ждет большой зеленый седан. Водитель сидел на своем месте, курил и наблюдал за нами. Я поздоровался с ним - какой-то незнакомец. Никто не стал представляться. Фред кивнул, убрал мои вещи на заднее сиденье машины, похлопал меня по здоровому плечу и сказал. - Удачи тебе, приятель. - Спасибо. Я забрался внутрь и устроился поудобнее. - Ну как, держишься? - спросил мой новый водитель. - Просто замечательно. Учитывая все обстоятельства. Мотор хохотнул, потом что-то тихо зашептал. Крошечная вспышка света - родитель выбросил сигарету. Включил фары, и мы тронулись в путь. Немного позже он проговорил: - По радио только про тебя и шумят. Как это было? - Самое трудное - ждать, - ответил я. - Все остальное занимает несколько секунд. Механическое действие. А потом ты сразу принимаешься думать о том, как бы поскорее оттуда убраться. Эти несколько секунд пронеслись у меня в голове. Я увидел, как они упали. Значит, попал. Стер отпечатки пальцев с оружия... Затем бросился бежать. Слышал внизу, у себя за спиной, крики и шум. Выстрел... плечо... кровь. Они, наверное, уже установили группу. - Ничего особенного, - проговорил я. - Теперь все позади. - Как я слышал, Мак-Кормак еще держится. - Не имеет значения. Мы совершили акцию. Надеюсь, он выкарабкается. - Вот как? - Они должны были понять. Вот и все. Сейчас мне больше не хочется об этом думать. - Ты считаешь, наше дело от этого выиграет? - Ну, кто же может знать? Надеюсь. Я попытался. - Вдруг понадобится организовать несколько таких акций, чтобы они получше нас поняли. - Акций, проклятье! Это было убийство. Следующее, если возникнет новая необходимость, может взять на себя кто-нибудь другой. Лично я выхожу в отставку. - Ты заслужил отдых. Плечо снова начало пульсировать, и я откупорил бутылку. - Хочешь выпить? - Угу, спасибо. Он взял бутылку, сделал глоток, вернул мне. Я подумал об ожидании, об образе нашей Земли, что возник тогда в моем сознании, и о том, что я, возможно, немного изменил его... Потом выглянул в окно и увидел летящие мимо тени: скалы и кустарники, холмы и равнины. Мне ужасно хотелось, чтобы пошел легкий дождичек, который отмыл бы окружающий пейзаж, а ветер высушил бы, словно полотенцем. Однако кругом было тихо и неуютно. Что ж, да будет так. Мне могут не нравиться эти места, и все же я люблю эту сухую траву и животных, спящих в своих норах. Только созерцая беззаботную, дремлющую силу Земли, человек испытывает истинное наслаждение и гордость. Даже в момент разрушения она созидает. Тот, кто забывает о ней, лишает себя права на общий успех. Мы должны знать о силах, рядом с которыми живем... Я открыл окно и сделал глубокий вдох. Да. Мир по-прежнему дарил меня своим воздухом, и я с радостью отдавал ему... - Мне очень не нравится, что мы так долго не укладываем его спать, - сказала Лидия, глядя в пустую чашку из-под кофе. Робертсон сжал челюсти, но заставил себя говорить спокойно. - Думаю, нам не очень много осталось ждать, - проговорил он, - мы подняли по тревоге полицейское управление в Каспере. Впрочем, Лейшман, конечно, может выбраться из Вайоминга до того, как его обнаружат. Но, учитывая, что на поиски вышел еще и отряд из Рапид-Сити, вертолет доберется до него раньше, чем он уйдет в Южную Дакоту. Зеленый автомобиль, мчащийся на восток в такое время суток... Заметить его ничего не стоит. Полчаса, не больше. Лидия посмотрела на спящую на диване Вики. - Хотите еще кофе? - предложила она Робертсону. - Давайте. Когда Лидия принялась наливать кофе, он спросил: - Состояние Денниса... насколько мне известно, эта ситуация несколько необычна... когда телепат может поддерживать связь на таком расстоянии? Лейшман находится отсюда в добрых пятистах километрах. - Да, - ответила Лидия. - Как ему это удается? Лидия улыбнулась. - Честно говоря, мы и сами не очень понимаем, почему телепатическая связь вообще действует на каком бы то ни было расстоянии, - ответила она. - Однако вы правы: то, что Деннису удается долго поддерживать контакт с человеком, находящимся так далеко от него, просто беспрецедентно. Робертсон одним глотком осушил свою чашку с кофе. - Значит, до сих пор Деннис так далеко не "путешествовал" - даже в течение короткого времени? - Нет. По правде говоря, я думала, что мы просто укажем вам направление, после чего связь Денниса с Лейшманом быстро прервется. - Парнишке, наверное, туго приходится. Мне, честное слово, жаль, что все так получилось. - Знаете, я не вижу никаких признаков напряжения, если не считать обычной усталости от того, что он не спит так поздно. Вам же известно, не это меня беспокоит больше всего... - Знаю, знаю. Я тоже не хочу причинять вред сознанию мальчика. Послушайте, тут мне пришла в голову одна идейка. Поскольку Деннис так здорово поддерживает связь с Лейшманом, может быть, он в состоянии не только принимать, но еще может и передавать сообщения? А не попробовать ли уговорить Лейшмана сдаться добровольно? - Нет. Деннис не умеет этого делать. - А вы? Попытайтесь воздействовать на преступника через Денниса, поговорить с ним. Прикажите ему остановиться, дождаться представителей власти и сдать оружие. - Ну, не знаю... - Попробуйте! Лидия сделала глоток кофе, потом откинулась на спинку стула и закрыла глаза. - Через несколько минут я вам скажу, насколько это возможно. Я бросил на пол пустую бутылку и уже, наверное, в сотый раз поправил одеяло. За окном приятно раскачивался мир. Теперь можно поспать... Влажная, серая, гудящая, нескончаемая пелена... "Родерик Лейшман". - Что? - Я ничего не говорил, - отозвался водитель. - Мне показалось, что меня кто-то позвал. - Ты спал. Может, приснилось. - Угу. Я вздохнул и собрался еще немного вздремнуть. "Ты не спишь, Родерик. К тебе обращаюсь я". ...Мать-Земля равнодушна и холодна. Она никогда и ни с кем не говорит. Где-то у меня в ногах перекатывалась пустая бутылка. Я хихикнул. До сих пор чужие голоса не мерещились мне во сне. К тому же я не чувствовал, что напился до потери сознания; впрочем, это ощущение часто оказывается обманчивым. Вот проснусь и посмеюсь над глупым сном. Я закрыл глаза. "...Ты не пьян и это не сон, Родерик. Сейчас я с тобой". - Кто ты? - прошептал я. "Ты сам меня назвал". - Неужели то, что я сделал сегодня, так важно? "Есть еще а другие соображения". - Чего ты хочешь? "Твою жизнь". - Бери ее. Она твоя. "Я хочу сохранить ее, а не отнять". - Что это значит? "Ваш автомобиль преследуют федеральные агенты. Они знают, где вы находитесь. Довольно скоро вас догонят". Я покрепче прижал к груди правую руку, почувствовал под повязкой пистолет. "Нет. Ты должен сдаться, а не стрелять в них". - В качестве жертвы я принесу больше пользы. "Судебный процесс привлечет внимание общественности. У тебя будет возможность выступить перед множеством людей. И не один раз". - Что я должен делать? "Останови машину и жди. Сдайся. Не дай повода преследователям причинить тебе вред". - Понятно. Ты останешься со мной - до конца? "Я всегда с тобой". Отбросив одеяло, я наклонился вперед. - Остановись на минутку, - попросил я водителя. - Конечно. Он затормозил и съехал на обочину. Когда мы остановились, я спросил: - У тебя есть пистолет? - Да, в отделении для перчаток. - Достань. - А в чем дело? - Давай вынимай его, черт тебя подери! - Ладно, ладно! Он потянулся к отделению, открыл его и засунул руку внутрь. Он еще только начал поворачиваться в мою сторону, а я уже был готов. Мой пистолет уставился прямо ему в грудь. - Нет, нет, - проворчал я. - Положи его на сиденье. - Что все это значит? - Делай, как тебе говорят! Он заколебался, и мне пришлось напомнить ему: - Я уже застрелил сегодня двоих. Он положил пистолет. - А теперь возьми его левой рукой за дуло. Он так и сделал. - Перебрось пистолет мне. - Что происходит? - Я пытаюсь сохранить нам обоим жизнь. Ты против? - Нет, я всей душой за, - поспешно заверил он. - Просто отличная идея. Мне только не совсем понятно, зачем меня разоружать. - Я не хочу, чтобы началась стрельба. Похоже, нас скоро арестуют. Водитель усмехнулся. Открыл дверцу машины. - Не выходи! - Я и не собирался. - Он развел руками. - Посмотри сам. Мы здесь одни. Дорога совершенна пуста. Послушай, я знаю, ты очень устал, много выпил и нервы у тебя на пределе после всего, что тебе пришлось пережить. Я тебя уважаю, но приди в себя: это самый настоящий бред. Почему бы... - Не двигайся! Положи обе руки на руль! - Мы вызовем подозрения, если будем просто так тут стоять, а кто-нибудь проедет мимо. - Это куда лучше, чем другой вариант. - Уехать отсюда? - Получить пулю в лоб. Уехать не удастся. - Может, будешь настолько любезен, что объяснишь, с чего ты это взял? - А тебе это знать не обязательно, - заявил я. Водитель довольно долго молчал. - Это что, какая-то западня? - наконец спросил он. - Или часть плана, в которую я не посвящен? А может быть, ты все сам придумал? - Нет, это не я придумал. Он вздохнул. - Ага. Почему же ты мне не сказал раньше? Я бы не стал с тобой спорить. - Лучше тебе ничего не знать. - Можешь убрать пистолет. Я... - Я устал от разговоров. Просто посиди и помолчи немного. Ричард Гиз подошел к своему сыну, который сидел во дворе на скамейке. - Здравствуйте, - сказал он. - Привет. - Меня зовут Дик Гиз. Деннис поднялся на ноги, протянул левую руку вперед, повернув ее ладонью вверх. Правую руку он прижимал к груди. Его темные глаза встретились с глазами отца. - Род Лейшман, - сказал он, когда Дик пожал его левую руку. - Не возражаете, если я посижу рядом? - Садитесь, - сказал он, опускаясь обратно на скамейку. - Как вы себя чувствуете? - Плечо еще продолжает немного беспокоить. - Он потер правое плечо левой рукой. - Вы адвокат? - Влиятельный друг, - ответил Дик, присаживаясь рядом. - С вами хорошо обращаются? - Не могу пожаловаться. Послушайте, я не уверен, что мне следует с вами разговаривать без мистера Палмера - моего адвоката. Недостаток образования. Ничего личного. Не обижайтесь. Ладно? - Конечно. Могу я спросить вас о чем-нибудь, не имеющем отношения к процессу? Зеленые - совсем такие же, как у Вики, - глаза еще раз внимательно посмотрели на него. - Давайте. - На что рассчитывают Дети Земли, применяя насилие? - У нас есть одно желание, сохранить Землю, чтобы люди смогли прожить на ней еще многие века. - Совершая убийства? Взрывая заводы и плотины? - Похоже, другого способа убедить власти в серьезности наших намерений просто не существует. - Позвольте мне сказать, что я по этому поводу думаю. Если вы действительно добьетесь своего и сумеете уничтожить все значительные источники энергии, то ваша главная цель - сделать Землю подходящим местом для обитания человечества - станет невыполнимой. Подождите! Дайте мне закончить. Я не знаю, читали ли вы "Будущее, как история" Роберта Хейлбрунера, книгу, написанную в середине прошлого столетия, - он делает очень удачную посылку, утверждая, что общие очертания будущего есть история, которая неотвратимым образом определена силами, давно вступившими в действие; силами такими мощными, что мы едва ли в состоянии что-либо им противопоставить. Технология, например, не может остановить свое наступление. А это, в свою очередь, повлечет создание огромного бюрократического государственного аппарата. Изобилие товаров сделает жизнь людей намного более приятной и легкой, так что именно экономические проблемы заставят людей продолжать борьбу за прогресс. Он оказался прав в этих вопросах, ведь в менее развитых странах, какой бы политический строй у них ни возник, правители первым делом обещали самую быструю индустриализацию. С этого момента их будущее будет развиваться так же, как и наше... - Хейлбрунер был умным человеком, - прервал его Деннис, - но вы не можете продлевать подобную кривую до бесконечности. Система не выдержит еще до того... - Технический прогресс уже не раз разрешал проблемы, созданные им самим. - Однако недостаточно быстро и эффективно. Мир продолжает расти, усложняться, ему грозит кризис перепроизводства. Жизненные стандарты становятся чрезмерно высокими, люди начинают жить ради производства, а не наоборот. Торо... - Торо, Руссо и им подобные хотели, чтобы мы вернулись в лес. - Руссо принято трактовать неправильно, а Торо никогда этого не предлагал. Мне кажется, они хотели сделать науку оптимальной, чтобы она помогла людям понять, насколько сложным, многолюдным и механизированным должно быть общество, чтобы все его члены получили возможность жить достойно; наука должна была вывести соответствующие законы, а свободная воля человека - претворить их в жизнь. Они вовсе не хотели возвращаться в лес, они намеревались вывести разумное среднее между простотой и сложностью. Именно этого и добиваются Дети Земли. Дик немного помолчал, а потом сказал: - То, что вы говорите, звучит благородно и искренне. Я совсем не против идеализма. Нам необходимы идеалы. Но я чувствую, что Хейлбрунер был прав. Мы уже давно, заранее, написали историю будущего. Я надеюсь и верю, что наступит день, когда все пойдет так, как того хотим мы. Но сначала нам придется замедлить ход, направить энергию в другое русло. Подобные процессы занимают целые поколения - их невозможно совершить за одну ночь. Вне всякого сомнения, ничего не удастся изменить отдельными актами насилия, когда здание уже, в основном, построено. - У нас нет времени, - возразил Деннис. - Я убежден: Хейлбрунер ошибся, утверждая, что мы сами пишем историю будущего, если готовы учиться на ошибках прошлого. - Даже если это и так, я все равно не считаю, что на следующем повороте нас ждет хаос. - Надеюсь, вы свернете в нужном месте, хотя лично я сомневаюсь, что вам это удастся. Дик поднялся. - Мне пора. Я еще приду вас навестить. Деннис кивнул. - До встречи. Дик, не оборачиваясь, быстро зашагал прочь от маленькой фигурки, оставшейся сидеть на скамейке. Войдя в дом, он прошел через гостиную, даже не взглянув на Вики и Лидию, которые расположились на диване. В кухне налил себе неразбавленного виски, одним глотком опорожнил стакан, добавил еще и только после этого медленно вернулся в гостиную. - Никак не могу в это поверить, - произнес он, усаживаясь в кресло. - Еще несколько недель назад он вообще ничего не понимал. Теперь... Лидия, вы сказали, что Деннис находится в постоянном контакте с этим типом, а оказалось, что он просто-напросто в него превратился. - Я не ожидала такого поворота, - объяснила Лидия. - Это произошло уже после того, как мы с вами разговаривали, до вашего возвращения. - Более того, он обладает определенной свободой воли. Он способен реагировать на происходящие события так, словно он на самом деле и есть Лейшман. - Да. - Как долго это может продолжаться? - Ответить на вопрос невозможно. - Это хороший знак или плохой - с вашей точки зрения? - Я бы сказала, хороший. Что бы ни произошло в дальнейшем, останутся следы, процесс возвращения к нормальной жизни начался. - Значит, он вырастет, продолжая считать себя Лейшманом? - Да, если мы не вмешаемся. Я постараюсь заблокировать этот эффект, если он примет затяжной характер. Сейчас для нас важно, что мозг Денниса, так долго сохранявший пассивность, наконец, начал действовать. Это очень важно. - Однако он высказывает совсем не детские мысли. Так разговаривают взрослые. Может быть, скачок произошел слишком рано? Вики захихикала, и, казалось. Дик только сейчас заметил ее присутствие. - Похоже, ты забыл, что именно бомбардировка мыслями взрослых и явилась причиной возникновения проблем у нашего сына. Сейчас, по крайней мере, он научился фильтровать их и сумел сосредоточиться на мыслях одного человека. Что из того, что этим человеком стал Лейшман? С тех пор как это произошло, я много с ним разговаривала. Не такой уж он плохой парень. На самом деле он мне даже нравится. Идеалист и... - ...и убийца, - закончил Дик. - М-да, замечательного парня выбрал наш сын. Лидия, не окажет ли личность Лейшмана влияние на дальнейшую жизнь Денниса? - А как насчет вас. Дик? - спросила Лидия. - Или вас. Виктория? Вы с раннего детства читали мысли взрослых. Оказало это на вас пагубное влияние? - Да, мы читали мысли взрослых, но не были полностью порабощены ими, - возразил Дик. - Это совсем другое дело. Лидия кивнула. - Верно, - согласилась она. - Конечно, возможность долговременного влияния личности Лейшмана на Денниса вполне реальна. Однако я уверена: правильно применив методы терапевтического воздействия, мы справимся с этими осложнениями, если они возникнут. Впрочем, я предпочитаю подождать, пока у меня не наберется достаточно информации, чтобы можно было решать проблему личности. - В какой степени Деннис зависит от Лейшмана? Ну, например: что с ним произойдет, если Лейшман возьмет и умрет, прямо сейчас? Будет ли Деннис продолжать считать себя Лейшманом, или контакт с реальностью вновь прервется? - Это один из тех вопросов, на которые просто невозможно ответить, располагая имеющимися у нас фактами. В данный момент связь между ними существует Деннис знает обо всем, что происходит с Лейшманом. И в то же время он в состоянии совершать независимые действия, продолжая оставаться Лейшманом. Я не знаю, где проходит разделяющая их линия. - Мы должны знать ответ на этот вопрос к тому времени, когда возникнет необходимость избавиться от присутствия личности Лейшмана. - Я буду решать эту проблему, когда она передо мной встанет. - У меня появились кое-какие идеи, - сказал Дик. - На каком расстоянии он в состоянии поддерживать контакт? Деннис связан с Лейшманом сейчас, когда тот находится от него совсем недалеко, но сумел не потерять этого типа, когда он был удален от нашего дома более чем на пятьсот миль. Каков предел его возможностей? Лидия покачала головой: - И снова не могу сказать ничего определенного, у меня нет данных. - Вот именно, - продолжал Дик. - Мне кажется, совсем неплохо это выяснить. Когда сознание Денниса будет приведено в порядок и он станет взрослым человеком, наш сын может оказаться самым сильным телепатом, родившимся среди людей. - Я думаю, так оно и есть, - кивнула Вики. - Именно это, по всей вероятности, и явилось причиной возникновения его проблем. - А если я возьму его с собой в Европу в следующем месяце? К этому времени он уже достаточно долго пробудет в контакте с личностью Лейшмана. Мы увезем Денниса подальше отсюда и посмотрим, зависит ли он по-прежнему от этого типа, или стал в состоянии функционировать самостоятельно. - Не советую вам этого делать, - сказала Лидия. - Предположим, он вернется в свое прежнее состояние? - Тогда мы привезем его назад и позволим еще немного побыть Лейшманом. - У нас нет уверенности, что он снова выберет именно Лейшмана. Он может опять уйти в себя и остаться в состоянии кататонии. - Это будет означать, что вы ошиблись, и чем раньше мы об этом узнаем, тем лучше. - Насколько я понимаю, вы уже приняли решение. - Да. Даже в самом худшем варианте Деннис вернется в свое первоначальное состояние - а вы утверждали, что оно не безнадежно. В таком случае все просто останется по-прежнему, не так ли? Лидия опустила голову. - Если честно, мне нечего вам на это сказать. Дик допил виски. - Ну что ж, значит, так и сделаем. - Хорошо. Но либо я буду вас сопровождать - при условии, конечно, что увезу Денниса домой немедленно, если возникнут какие-нибудь проблемы, - либо вам придется поискать другого терапевта. - Лидия, вы этого не сделаете! - воскликнула Вики. - Я не могу иначе. - Ну что ж, - проговорил Дик. - Я согласен. Мне просто необходимо получить ответ на интересующий меня вопрос. - Лидия, - начала Вики, - такое путешествие может повредить Деннису? - Думаю, да. - В таком случае я запрещаю. Дик, я не позволю тебе лишить моего мальчика надежды на выздоровление только потому, что тебе взбрело в голову выяснить, на каком расстоянии действуют его телепатические способности. Если ты и дальше будешь настаивать на своем, я от тебя уйду. И добьюсь судебного решения, не позволяющего тебе перевозить Денниса с места на место. Дик покраснел. - Вики, я... - Ты меня слышал. Ну? - Мне кажется, ты ведешь себя крайне глупо. - А мне наплевать на то, что тебе кажется. Каким будет твое решение? - Ты не оставляешь мне выбора. Я не возьму Денниса. Мне эта мысль показалась достаточно разумной. Я по-прежнему продолжаю так думать. Лидия, а как насчет весны? Я собираюсь еще в одну командировку весной. Может быть, тогда условия сложатся более благоприятно? - Вероятно. Да, вполне может быть. У Денниса будет гораздо больше времени, чтобы приспособиться к деятельности своего мозга. - Ну хорошо, в таком случае поговорим об этом ближе к весне. Извини, Вики, я не думал... - Я знаю, но теперь-то ты понимаешь. - Теперь понимаю. Дик отнес стакан в кухню и ополоснул его. - Я переоденусь и пойду немного прогуляюсь, - крикнул он. Вики поднялась и поспешила в сад. Лидия же подошла к окну и, глядя на горы и облака, начала теребить свой медальон. Осенью, когда слушалось дело Лейшмана, Дик находился на Востоке. Поэтому он узнавал о смене настроений сына - от возбуждения до черной депрессии по мере того, как разворачивался процесс, - от доктора Уинчелла, который делал Дику еженедельные доклады о результатах осмотра своего пациента. Средствам массовой информации было ничего неизвестно о связи Денниса с этим делом - только два консультанта-врача знали о его состоянии. Дик посмотрел на лицо Уинчелла на экране. - Он по-прежнему продолжает сам мыться и одевается тоже самостоятельно? - спросил Дик. - Да. - По-прежнему сам ест и отвечает разумно, когда к нему обращаются другие люди? - С позиций Лейшмана... да. - Он, как и раньше, знает все, что происходит с Лейшманом? И о чем тот думает? - Мы время от времени проверяем факты, все совпадает. - Я не могу понять, как ему удается, не испытывая никакого смущения или сомнений, реагировать одновременно на две разные среды обитания. Почему он не видит очевидных противоречий? - Ну, его поведение похоже на классическую параноидальную реакцию, когда пациент может относительно благополучно функционировать в нормальной для себя обстановке и при этом верить, что он является другой личностью, которая находится совсем в другом месте. - Да, кажется, я понимаю, что вы имеете в виду. Как вы думаете, сколько еще времени это протянется? - Я уже говорил вам: пока мы не знаем. Но я согласен с мнением Лидии - это полезная для мальчика ситуация, и нужно использовать ее по максимуму. Дайте Деннису возможность впитать в себя побольше. Позже Лидия сумеет воссоздать его личность. - А как насчет путешествия, о котором я говорил? - Насколько я понимаю, если нынешнее состояние Денниса не ухудшится, к весне он достаточно окрепнет. Не вижу причин, которые помешали бы нам разорвать связь с Лейшманом и начать создавать заново личность вашего сына. - Хорошо, - сказал Дик. - Насчет Лидии. - Да? - Я хотел спросить. Сейчас, когда проблема с Деннисом стала несколько иной, Лидия по-прежнему является самым лучшим для него доктором? - Вам что-нибудь в ней не нравится? - Нет, дело не в этом. Я только хотел убедиться, что Деннис получает самую квалифицированную помощь, какой мы можем его обеспечить. - Конечно. Лидия знает Денниса лучше, чем кто бы то ни было. Другому терапевту понадобится несколько месяцев, чтобы войти в курс дела; кроме того, между ними уже установилась своеобразная связь. Замена Лидии другим врачом в данный момент было бы настоящей катастрофой. - Понятно. Просто я хотел быть в этом уверен. - Вас что-нибудь беспокоит? - Вовсе нет. Как, по вашему мнению, может ли повлиять на Денниса процесс над Лейшманом? Его ведь обязательно приговорят. - Не исключено, что он впадет в состояние депрессии. Однако, судя по результатам психиатрического исследования, Лейшман - самый настоящий стоик. Деннис примет решение суда так же спокойно, как и он. - Ждать осталось уже совсем не долго. - Да. Все решится, я думаю, на этой неделе. - Держите меня в курсе. - Хорошо. После разговора с доктором Уинчеллом Дик решил пригласить на обед секретаршу и на время забыть обо всех проблемах. Его нисколько не удивило, когда через несколько дней Лейшмана признали виновным. Дика беспокоило только одно - какой ему вынесут приговор. - Я и не думал, что присяжные всерьез отнесутся к рекомендациям психиатров, - сказал он Уинчеллу, как только узнал о приговоре. - А я как раз предполагал, что дело примет именно такой оборот. Однако, главным образом, это заслуга адвоката. Без его вмешательства никто не стал бы всерьез рассматривать вопрос о психическом здоровье Лейшмана. - Лейшмана отправили в больницу в Лас-Вегасе, так что он по-прежнему находится слишком близко к Деннису, - и теперь, когда им займутся врачи... Что произойдет, если они станут давать ему сильнодействующие препараты или начнут производить какие-нибудь манипуляции с мозгом? Не нравится мне все это. Уинчелл немного помолчал. - Да, я понимаю, что вы имеете в виду. До сих пор я старался устроить все так, чтобы как можно меньше людей знало о нашей заинтересованности в этом деле. Однако нам необходимо быть в курсе того что предпринимают врачи и какое лечение они собираются назначить Лейшману. Возможно, мы сумеем избежать ненужной шумихи. Я постараюсь придумать, как договориться с больницей. Если же у наг ничего не получится, придется обратиться в суд. - Нельзя терять ни минуты, нужно спешить. Деннис и так находится в достаточно сложном положении. - Да, я позвоню в больницу сейчас же и сразу сообщу вам. - Я по-прежнему считаю, что мы должны увезти Денниса подальше от Лейшмана и посмотреть, что за этим последует. - Давайте отложим это средство напоследок, когда не останется другого выхода. Мне показалось, что я мельком видел его утром но у меня не было никакой уверенности, пока он не зашел в читальный зал, где я сидел в одиночестве и бездумно переворачивал страницы. Он остановил тележку, которую толкал перед собой, перегородив таким образом вход, затем вошел внутрь, свистнул и когда я поднял голову, подмигнул мне. - Квик! - воскликнул я. - Что?.. Он приложил палец к губам и наклонился над нижней полкой своей тележки - там стояла какая-то картонная коробка. Квик вытащил ее и поставил рядом со мной так, чтобы было не заметно из коридора. - Все нормально, - прошептал он. - Мне уже приходилось работать в подобных заведениях. У меня здесь отличная репутация. Я устроился две недели назад. Ну, как они с тобой обращаются? - Вот уже целый месяц делают разные анализы и наблюдают, - ответил я. - Что ты задумал? Он потер свой длинный нос и как-то странно улыбнулся. - Мы решили вытащить тебя отсюда. Все готово. Расписано точно по минутам. Машина ждет. - Но ведь сейчас же еще день. Может, лучше... - Нет. Не бойся, я знаю, кто чем занят. Я внимательно посмотрел на стоявшего возле меня худощавого человека - темные, беспокойные глаза, седые волосы, ловкие руки. - Ты нервничаешь, - сказал я. - Ну ладно. Что нужно делать? - Я постою возле своей тележки, а ты надень вот это. Если кто-нибудь появится, я свистну, и тогда тебе придется быстро все снять. Я войду с коробкой, и ты бросишь в нее одежду. Договорились? Я начал расстегивать пуговицы на рубашке. - Нет, - остановил меня Квик. - Надевай сверху. Это форма санитара. - Он вернулся к двери. - Как плечо? - Уже в порядке. Как там Джерри и Бетти? - Отлично. Никто не знает, что ты у них побывал. Он стоял, загораживая собой дверь и делая вид, что занят своей тележкой. - Послушай! Тут пистолет! - Ш-ш-ш! Спрячь его под халат - на всякий случай. Я проверил пистолет. Он был заряжен. Я спрятал его. Оделся. - Готово. - Выходи. Помоги толкать тележку. Я вышел в коридор, встал рядом с Квиком, со стороны стены, и мы толкнули тележку вперед. - Куда? - спросил я. - К служебному лифту, вон через те двери в конце коридора. У меня есть ключ. Мы прошли по коридору. Квик отпер ключом дверь. Никого не было видно. Квик открыл лифт. Мы завезли тележку внутрь. Квик нажал на кнопку подвального этажа. - Я встану впереди, - сказал он. - Если кто-нибудь войдет в лифт, сразу наклонись над тележкой. - Понял. Лифт слабо жужжал и поскрипывал. Откуда-то слева подул прохладный ветерок. Я почти не понимал, что со мной происходит. События разворачивались с такой головокружительной быстротой... так неожиданно... Впрочем, возможно, так и было задумано. Если бы мне дали время все обдумать, я не смог бы вести себя естественно. И наверняка не спал бы всю предыдущую ночь. Лифт со скрежетом остановился. Квик раскрыл дверцы, выглянул наружу, кивнул мне, потянул за ручку тележки. Я последовал за ним, толкая тележку впереди себя. Мы оказались в полутемном вестибюле, но за углом слева было намного светлее. Квик жестом показал, что нам следует поменяться местами. Перед тем как завернуть за угол, я встал слева от Квика. Мы повернули налево, и я увидел пандус и открытое пространство - погрузочную платформу. На пустых ящиках сидели двое рабочих, пили кофе и курили. Тот, что был ближе к нам, поднял голову, когда колесики тележки застучали по пандусу. Квик практически закрывал меня собой. - Проклятье! - прошептал он. - Обычно во время перерыва здесь никого не бывает. Белый фургон с открытой задней дверцей и с красной надписью на боку "Продукты от Симпсона" стоял возле погрузочной платформы. На месте водителя, спустив ноги на землю, сидел человек в зеленой форме и проверял какие-то бумаги, а чашка дымящегося кофе стояла справа от него, на приборной доске. Квик помахал ему рукой, и он махнул в ответ. Несколько мгновений спустя мужчина в зеленом забрался в кабину и захлопнул дверцу. А еще через пару секунд вылил кофе в окно. Квик пошел медленнее. - Я собирался засунуть тебя внутрь через заднюю дверцу, а он вывез бы тебя отсюда, - прошептал Квик. - Теперь так не получится. Парни заподозрят неладное. - Он кивком указал на рабочих. - Боюсь, теперь и мне придется ехать - и этим ребятишкам тоже. - Похоже, у нас нет другого выбора. Квик покачал головой. - Остановим тележку, когда поравняемся с ними, - сказал он, оглядываясь по сторонам. - После этого двинемся вперед. Ты достанешь свой пистолет и заставишь их забраться в машину. - Ладно. Мы остановили тележку, повернулись и направились к парням, спокойно сидевшим на своих ящиках. Я ухмыльнулся и положил руку на рукоятку пистолета. - Привет, - сказал Квик, - слушайте, как вы... Тот, что сидел поближе к нам, прищурившись, смотрел на меня. Я вытащил пистолет и навел на него. - ...вы считаете, лучше быть героем или попытаться остаться в живых, позволив нам унести ноги? - Это Лейшман, - сказал один из парней. - О Господи! - воскликнул другой. - Ну, так что вы выбираете? - поинтересовался Квик. - Что делать? - ответил второй парень. - Полезайте в фургон, оба. Они встали, и один из парней поднял руки. - Руки опусти, - приказал я ему. - Веди себя тихо и незаметно. - Извините. Он опустил руки, и оба направились к фургону. Забрались внутрь. Квик спустился с платформы и завел переговоры с водителем, который все время оглядывался назад - с очень несчастным выражением на лице. Я последовал за рабочими. - Отойдите к той стене и сядьте на пол. Сам же устроился напротив, а через несколько секунд заработал мотор. Снаружи до меня донесся какой-то скрежет, потом появился Квик и влез в фургон. - Водитель сейчас придет и закроет дверь, - сообщил он и, вытянув ноги, уселся справа от меня. У нас над головами загорелся свет. Один из парней, тот, что сидел слева - худой, темноволосый, молодой, - спросил: - Что вы с нами сделаете? - Ничего, - ответил я, - если будете хорошо себя вести. Любому понятно - мы не могли оставить вас, вы сообщили бы, что кто-то удрал из больницы в фургоне. Сидите тихо, ведите себя прилично, когда будем выезжать с территории больницы, и мы, как только отъедем подальше отсюда, высадим вас в каком-нибудь пустынном месте. Договорились? - Все, что скажете, - ответил парень. - У меня семья. - И у меня тоже, - проговорил тот, что был постарше. - Я сделаю все, что потребуется. - В таком случае устраивайтесь поудобнее, немного покатаемся. Надеюсь, вы получите удовольствие от нашей прогулки. Подошел водитель, и Квик о чем-то тихо переговорил с ним, прежде чем тот закрыл заднюю дверцу. Почти сразу же захлопнулась передняя дверь, заурчал мотор - мы поехали. Квик наклонился ко мне и прошептал: - Этих ребят выкинем перед тем, как пересесть в другую машину. Чем меньше они будут знать, тем лучше. - Точно. Когда? - Минут через двадцать, я думаю. С пассажирами расстанемся через пятнадцать. - Прекрасно. Наконец до меня дошла суть происходящего - на животном уровне. Страшно захотелось двигаться, ладони потели, и я все время вытирал их о брюки. Забавно. Во время стрельбы в Санта-Фе я почти ничего не чувствовал. Возможно, потому, что долго готовился к этому событию и много о нем думал, эмоций просто не осталось. Однако сейчас, когда все произошло так неожиданно, без подготовки, меня начали охватывать сомнения. Фургон остановился. Главные ворота больницы. И хотя голоса были отлично слышны, понять, о чем шел разговор, я не смог. Вскоре мы снова двинулись в путь. - Можно мне закурить? - спросил один из парней. - Валяй, - разрешил я. Я наблюдал за тем, как он прикуривает. - Дай-ка и мне сигарету, - попросил я его. - Пожалуйста. - Парень протянул мне пачку. Я поднялся, подошел к нему и взял из пачки сигарету. - И спички. Он передал мне спички. - Спасибо, - сказал я и отдал ему коробок. Потом вернулся на свое место и снова уселся. - Зачем ты это сделал? - спросил Квик. - Мог бы попросить у меня. - Не знал, что ты куришь. - Просто я до сих пор не хотел, - сказал Квик и, достав сигарету из пачки, закурил. - А я не знал, что ты куришь. - Бросил много лет назад. Однако сейчас хочу таким способом помочь себе справиться с психологической проблемой, отставив на время проблемы экологии. У меня больше шансов на успех, если я спокоен. А в данный момент любое действие, направленное на укрепление моих шансов на успех, является оправданным. Если мне удастся выбраться из этой передряги, я смогу совершить что-нибудь по-настоящему важное для Детей Земли. О! Как приятно! - Странный ты какой-то, - проговорил Квик. - Иногда мне кажется, что для тебя наше движение что-то вроде религии. - Да, - ответил я, - наверное, так оно и есть. - Думаешь, что на небе тебе дадут сочный кусок пирога за то, что ты тут делаешь? - Удовлетворения, которое я получаю здесь, на Земле, мне вполне хватает. Земля - моя боль и моя награда. - На суде говорили, что ты работал в лесничестве. Я этого не знал. Я кивнул. - Адвокат все правильно сказал. Мои убеждения уходят корнями именно в те времена - я не могу видеть, как земля и все, что на ней живет, становятся второстепенными по отношению к коммерческим интересам. Я встречался с Детьми Земли в течение многих лет. Наконец однажды я решил: проклятье! Если мы станем обращаться с некоторыми беспринципными эксплуататорами так же безжалостно, как они это делают с природой, может быть, они поймут, подумают, прежде чем... Не знаю. Я должен был сделать что-нибудь существенное, мне осточертело писать письма протеста и листовки. Когда я нахожусь на природе, у меня иногда возникает такое - странно мистическое - ощущение. Мне кажется, я служу какой-то силе. И не важно, что она из себя представляет. Время от времени я испытываю умиротворение, потому что чувствую благорасположение этой силы. А больше мне ничего и не нужно. - Ты много времени проводишь на природе? - Да. Квик бросил взгляд на парней, сидевших неподалеку от нас, и заговорил тише: