ебе револьвер и коробку патронов. Денег никто не платил. Лидия накрыла защитным экраном сознание нашего посетителя, но мне удалось, несмотря на это, уловить несколько поверхностных мыслей, указавших на его связь с местным отделением Детей Земли. - Теперь, - сказала Лидия Квику, - ты можешь начать исполнять обязанности телохранителя вместо меня. Мне придется отправиться вперед, чтобы все подготовить, а вам нужно немного подождать. - Она протянула ему листок бумаги. - Будь на этом аэродроме в Моанде ровно в шесть завтра. Там вас встретят и отправят дальше на восток. Мне было не очень понятно, как она могла исполнять обязанности моего телохранителя, но, с другой стороны, Квик тоже был не слишком похож на медработника. Я решил воздержаться от комментариев. - А что нам делать здесь? - спросил Квик. - Ну, во-первых, вам нужно как можно быстрее отсюда убраться, - ответила Лидия, улыбнувшись. - На оборотной стороне листка имеются инструкции. Сегодня вечером вам следует вылететь в Моанду, чтобы завтра успеть вовремя прийти на место встречи. Квик перевернул листок, прочитал, что там было написано, и поднял глаза. - А там что нам делать? - Вести себя, как обычные туристы, вот и все. Глазеть по сторонам. Ну, постараться получить удовольствие. Как-то провести время. - Хорошо. А не пора ли перекусить? - Я не против. После обеда Лидия ушла, а мы с Квиком вернулись в отель, выписались оттуда, сели на самолет, устроились поудобнее и стали смотреть на страну, раскинувшуюся внизу. Через некоторое время я задремал и проснулся только после посадки. Было уже довольно поздно, когда мы сняли номер в местном отеле, поэтому сразу же отправились спать. Я проснулся. Что-то вырвало меня из очень глубокого сна - ощущение, что нас преследуют, охватило все мое существо. На несколько мгновений я снова превратился в Лейшмана, попытался угадать имена своих врагов и сориентироваться в незнакомой обстановке полутемной комнаты. Потом я понял: здесь что-то не то. Это была чужая игра. "Послушай, старина! Мы должны ответить! Клинок вынут из ножен..." Меня охватила дрожь, и Лейшман начал таять, превращаясь в нечто большее, чем воспоминания, память о нем уже не могла контролировать мои действия. Мне было гораздо легче, чем Лейшману, понять происходящее. Какой-то телепат пытался нас просканировать. Я установил частичный блок, который скрыл мои главные мысли, но дал ему возможность погрузиться в поверхностные: лунный свет, тени, прикосновение простыней к телу, жажда, давление мочевого пузыря, ночные звуки из окна... Находясь внутри крепости, я все же беспокоился, что наш враг успел рассмотреть личность Лейшмана. Выскользнув из постели, я подошел к окну и осторожно выглянул на улицу. Ночь была теплой, и влажный ветерок дул со стороны ирригационного канала, через который мы переехали вчера вечером. Ближайший уличный фонарь находился на углу, значительно правее. Очень осторожно, при помощи мысли и глаз, я принялся разыскивать своего противника. Вскоре я почувствовал, что в тени парадной на противоположной стороне улицы кто-то прячется. Не убирая блока, я отошел от окна и, приблизившись к кровати Квика, положил ему руку на плечо. Он даже не шелохнулся, только очень тихо спросил: - В чем дело? Я быстро блокировал его мысли тоже. - Какой-то телепат пытается нас сканировать. Я ему мешаю. Он прячется в парадной на противоположной стороне улицы, справа. Квик молча сел на кровати, потянулся к брюкам и надел их. Засунув ноги в туфли, встал и провел ладонью по волосам. - Продолжай блокировать его, - велел мне Квик, надевая рубашку и на ходу застегивая пуговицы. - Закрой за мной дверь. - Пистолет так и остался у тебя под подушкой. - Там для него самое подходящее место. Я запер дверь и мысленно последовал за Квиком, накрыв экраном все излучения его мозга. Я обнаружил, что мне совсем не трудно при этом одновременно блокировать свое сознание так, чтобы враг мог читать только мои поверхностные мысли. Вернувшись в свою кровать, я забрался под одеяло. Шли минуты, и я вдруг сообразил, что человек в парадной не просто наблюдает за нами. Он приступил к мягкому, но настойчивому давлению - я никогда не пытался делать это. Противник хотел взять меня под контроль. Я дал ему возможность просмотреть все мои поверхностные мысли, размышляя над тем, не стоит ли нанести упреждающий удар. Однако, прежде чем я успел принять решение, давление исчезло и донесся шум возни. Я отбросил защитные экраны и подбежал к окну. Мне удалось разглядеть лишь движение теней немного левее парадной, в которой прятался наш противник. Я проник в разум Квика и окунулся в стремительную последовательность движений. ...Мы блокировали выпад ножа, а потом нанесли удар ребром ладони. Мы лягнули врага и приблизились к нему для нанесения новой серии ударов. Последовала короткая пауза, а потом четкий, рассчитанный последний удар... Я мгновенно разорвал контакт. Лежа в темноте, пытался успокоиться. Позднее, впустив Квика обратно, я спросил у него: - Что ты сделал с телом? - Сбросил в канал. - Разве необходимо было?.. - Он не предоставил мне выбора. - А в противном случае? - Я всегда ненавидел гипотетические вопросы. Он подошел к своей постели и улегся. Я последовал его примеру. - Что тебе известно о том, куда мы направляемся и что нас там ждет? - спросил я. - Абсолютно ничего. Лидия сказала, что это важно. Остальное меня не касается. - Откуда ты ее знаешь? Квик закашлялся. - Наверное, ты уже успел выудить все нужные тебе сведения из моего сознания, - после паузы ответил он. - У меня нет привычки залезать в головы друзей. - Приятно слышать. - Ну, так как вы познакомились? - Лидия однажды спасла меня, когда я убегал от полиции. Подошла ко мне прямо на улице Омахи, назвала по имени и сказала, что мне следует пойти вместе с ней, если я хочу оказаться в безопасности. Так я и сделал. Она продержала меня у себя дома, а потом помогла выбраться из города. Раздобыла мне фальшивые документы и устроила на работу. Позднее я выполнял некоторые ее поручения. - Какого рода поручения? - Ну, курьер, телохранитель и тому подобное. - Мне не совсем понятно, что ты имеешь в виду. - Вот и хорошо. Давай спать. - Она - один из членов вашей организации? Квик помолчал немного, а потом сказал: - Честно говоря, не знаю. Иногда я думаю, что да. Но уверенности у меня нет. Она, несомненно, нам сочувствует. - Понятно. - Сомневаюсь. Спокойной ночи. - Спокойной ночи. Утром мы отвратительно позавтракали и нашли транспорт, который вывез нас за город. Я произвел сканирование, но ни в чьих мыслях не фигурировало тело, обнаруженное в канаве. Возможно, оно так там и лежит. Может, здесь подобные события не вызывают у окружающих особого интереса. До рудника мы добирались больше часа, так что, когда наконец оказались на месте, было уже довольно жарко. Тут выяснилось, что часть наших спутников приехала сюда на экскурсию, и мы с Квиком подошли к ним поближе, чтобы послушать рассказ экскурсовода. Вскоре он подвел нас к заброшенной открытой разработке, и все дружно двинулись по тропе, ведущей на противоположную сторону. Пока мы шли вдоль огороженной территории, экскурсовод объяснял, что когда-то здесь добывали уран, отсюда удалось вывезти более восьмисот тонн редкого металла, но к концу двадцатого столетия месторождение иссякло. Большая часть урана ушла во Францию. - ...А здесь, - говорил экскурсовод, опираясь одной рукой о заграждение, а другой указывая вперед, - очень интересное место. Именно тут в конце прошлого века шахтеры неожиданно наткнулись на удивительно богатую жилу. В ней содержалось около десяти процентов урана против обычных 0,4 процента. Поражало также то, что изотоп урана-235, обязательно имеющийся в естественном уране, здесь начисто отсутствовал. Это открытие, конечно, вызвало большой интерес - и в результате было решено, что мы имеем дело с природным ядерным реактором. Туристы возбужденно загомонили. Я подошел поближе к заграждению, чтобы рассмотреть это место как следует. Картина, представшая моим глазам, была самой обычной - большой каменистый котлован, дно которого испещрено трещинами. Все сходится. Наверное, в похожее место отправился галилеянин, чтобы подвергнуться искушению... Неужели нельзя обойтись без иронии, новый Господь? Ты отобрал Землю у ее хранителей, чтобы разбазарить ее без всякого смысла... Ты утверждаешь, что поведешь их в иной мир... Тебя больше не интересуют зеленое, коричневое, золотое, поляны, долины, лишь это сухое, жаркое место, наполненное песком, скалами... и дышащее смертью. Что для тебя смерть? Врата... - ...Самопроизвольный процесс ядерного распада, продолжавшийся более миллиона лет, - рассказывал экскурсовод. - Мы до сих пор не знаем, что послужило толчком к его началу. Ничего нам не известно и о том, какое генетическое влияние он мог оказать на местные формы жизни. Странные мутации могли разбрестись по всему миру за миллионы лет, что прошли с тех пор, как реактор погас. Кто знает, какие растения или животные, столь распространенные сегодня, ведут свое начало от атомного котла, некогда здесь тлевшего? Есть над чем поразмыслить. - Он замолчал и усмехнулся. - Мир мог бы быть совсем иным, если бы не скалы в этом необычном котловане - единственном природном реакторе, существовавшем когда-либо на Земле. - А разве человечество зародилось не в Африке? - спросил один из туристов. - Многие исследователи думают именно так, - ответил экскурсовод. - Значит, можно предположить, что именно здесь все и началось? Экскурсовод снова улыбнулся. Я видел в его разуме, что ему задавали этот вопрос бессчетное множество раз. Он начал отвечать, тщательно взвешивая слова. - Ну, никто, конечно, не может сказать ничего определенного. Но вот что интересно... Я похлопал Квика по плечу. - У меня возникла одна мысль. Пошли. Он кивнул, и мы вернулись на транспортную площадку. - Интересно рассказывал, - поделился Квик. - Только вот никак не могу понять, зачем она отправила нас сюда. - Ради меня, - ответил я ему. - Я ничего про это не слышал. - Правда? Мне казалось, всем известно... - С образованием у меня пока еще достаточно напряженно. Она хотела мне кое-что доказать. - Что? - Что опыт не был навязан моей психике в то время, когда Лидия являлась моим терапевтом, - и что история, которую она мне рассказала, имеет под собой вполне доказуемую фактическую основу. Это на случай, если у меня возникнут вопросы. Ладно. Я ей верю. Проклятье! - Что-то мне кажется, я ничего не понял. - Не обращай внимания. Пожалуй, я разговаривал сам с собой. Квик, я боюсь. - Чего? - Тот тип, сегодня ночью. У них есть агенты-люди. Я узнал об этом совсем недавно. Мне следовало и самому догадаться. - У кого есть агенты-люди? О чем ты говоришь? Я за тобой не поспеваю, приятель. - Она не говорила тебе о врагах? - Нет. - Лидия должна о них знать, раз она знакома с человеком, которого я ищу. Да и вообще, ей столько всего известно... - Ну, значит, она не посчитала нужным посвятить меня в свои дела. - А я с ней не согласен. Мне необходимо с кем-нибудь поделиться. Я закончил свой рассказ уже после того, как мы вернулись в город, в наш отель. Когда я замолчал, Квик покачал головой. Потом закурил. - В жизни не слышал такой дурацкой истории. - Не веришь? - Верю. Хотел бы не верить... Довольно-таки неприятная, я бы даже сказал, страшная история. Только я никак не пойму, что ты-то можешь сделать в такой ситуации. - Честно говоря, я тоже этого не понимаю. - Давай сложим вещи и поедим чего-нибудь. Пора отправляться на поиски аэродрома. Я кивнул. Ночь. Мы над Конго в маленьком вертолете: Квик, я и безымянный пилот. Наша коробочка, подвешенная в темном небе, освещалась только тусклым мерцанием приборного щитка и огоньком сигареты Квика. Мы летели очень низко. Я смотрел в ночное небо и общался со своими другими личностями. Постепенно я начал понимать, что меня ждет впереди. - Там что-то есть, - сказал Квик. Он наклонил голову и смотрел куда-то вправо. Я отстегнул ремень безопасности и чуть приподнялся, чтобы проследить за его взглядом. Примерно в шестнадцати или семнадцати метрах, немного ниже нашего вертолета, появилась какая-то тень: похожая на птицу, но с неподвижными крыльями, около метра в длину и полуметра в ширину. Я попытался ее сканировать, но ничего похожего на человеческое сознание не обнаружил. - Это не птица, - сказал Квик. - Смотри, какая скорость и как оно парит. - Да, - согласился я с ним. Квик открыл окно пошире и положил на него левую руку, а поверх пристроил правую с пистолетом. Я постарался перекричать вой ветра: - Не думаю, что от этого будет какая-нибудь польза. - Пожалуй, стоит выяснить. Он выстрелил. Раздался едва слышный звон. ...Я вспомнил зверя, который пробирался между скалами, а его острые рога пытались дотянуться до моего живота. Всего в нескольких дюймах от меня зверь начал раскачиваться из стороны в сторону, продолжая тяжело ступать своими лопатовидными ногами, а его тело звенело, словно громадный колокол, каждый раз, когда он натыкался на камни. Я почувствовал запах высохших водорослей... - Ему ничего не сделалось, - сказал Квик. Пилот что-то спросил, и Квик крикнул ему в ответ: - Поднимись повыше. Мы начали набирать высоту. - Бесполезно, - проворчал Квик через полминуты. - Квик, я думаю, нам не удастся от него избавиться, - сказал я, - к тому же он пока не сделал нам ничего плохого. Квик кивнул и убрал пистолет. Закрыл окно. - Наблюдает, да? - Похоже. - Наш или чужой? - Чужой. - С чего ты взял? - Напомнил мне кое о чем - из далекого прошлого. - И мы не будем его трогать? - По-моему, у нас нет выбора. Квик вздохнул и снова закурил. Тварь следовала за нами всю ночь, все время, что мы летели над Конго. Когда мы приземлились в первый раз - для заправки на каком-то совсем примитивном аэродроме, которым пользовались, главным образом, контрабандисты - так думал наш пилот, - похожая на птицу штука осталась кружить в небе. Стоило нам взлететь, наш преследователь снова занял наблюдательный пост. Я ненадолго заснул, а когда проснулся, мы уже проносились над Угандой, небо впереди стало светлеть. Я не чувствовал себя отдохнувшим, но больше уже спать не мог. Наш спутник по-прежнему оставался порождением ночи, утренний свет, казалось, не имел к нему никакого отношения. Каждый раз он терпеливо ждал, когда мы делали остановки для заправки топливом, а потом продолжал преследование, как только мы поднимались в воздух. Когда мы пролетали над озером Виктория, окончательно рассвело. Я решил провести разведку. И почувствовал нечто. Яркая, ослепительная вспышка возникла всего на одно короткое мгновение и тут же пропала. Я съел бутерброд и выпил чая. Теперь мы летели над Кенией. "Интересно, - подумал я, - что это было... чего коснулся мой разум?" Неожиданно я почувствовал, что нервничаю. Куда мы несемся и что я должен буду сделать? Сам по себе я не мог представлять ни для кого никакого интереса - кроме телепатических способностей, во мне не было ничего особенного. Хватит ли мне этого? Или, может, я должен противостоять тому, что поджидает меня, превратившись в одну из великих личностей, что побывали в моем разуме? Я с легкостью смогу вновь до них добраться... Но я не имею ни малейшего представления о том, кого из них следует выбрать. Я смотрел на проносящуюся внизу Землю - зеленую, коричневую, желтую. Квик тихонько посапывал в своем кресле. Заглянув в мысли пилота, я узнал, что наша следующая - и конечная - остановка будет на побережье Сомали. Соглядатай покинул нас и улетел на восток, когда мы приземлились и пилот заглушил двигатель. Меня немного знобило - по-видимому, сказывались усталость и напряжение. Ярко светило солнце, мы находились в самом центре небольшой, совсем недавно расчищенной площадки. Неподалеку виднелась новенькая хижина. Цистерны с горючим и хижина были прикрыты маскировочными сетями. Механик и его помощник должны были вот-вот выйти на импровизированное поле и заняться вертолетом: заправить его горючим и проверить, все ли в порядке. Наш пилот заговорил с ними на суахили. - Квик, я себя неважно чувствую, - сказал я. - Могу себе представить. Ты плохо выглядишь. Попить не хочешь? - Давай. Я думал, что он имел в виду воду, но он достал из одного из своих многочисленных карманов флягу и протянул мне. Я сделал большой глоток бренди, закашлялся, поблагодарил его и вернул флягу. - Ты знаешь, что мы должны делать дальше? - спросил меня Квик. Я знал. Напряжение, плохое самочувствие, беспокойство, любопытство, все мои желания вдруг слились в одно болезненное стремление пойти именно в ту сторону, где скрылись наши преследователи. Я снова ощутил присутствие, которого коснулся совсем недавно и которое тогда ускользнуло от меня, - я понял, что теперь должен сам идти вперед. Я повернул на восток и пошел в сторону моря: оно промелькнуло под нами, когда мы заходили на посадку. Да, я все делаю правильно. Напряжение немного отпустило. Неожиданно рядом возник Квик, который попытался схватить меня за плечо. - Эй, приятель! Куда это ты собрался? - Туда, - ответил я ему, не обращая внимания на его руку. - Оставайся здесь. Ты сделал свою работу. - Нечего болтать! Я твой телохранитель до тех пор, пока Лидия не скажет, что я свободен. - Он пошел рядом со мной. - Ну, что случилось? - Я знаю, куда должен идти. - Отлично. Мог бы и мне сказать. - Пожалуй, тебе не следует идти со мной. - Почему? - Ты можешь пострадать. - Знаешь, я рискну. Я должен убедиться, что ты благополучно доберешься... куда там тебе нужно. - Ладно. Но учти, тебя предупредили. Сквозь кустарник проходила узкая дорожка, по которой мы и пошли. Тропинка повернула направо, но мы не последовали за ней. Теперь кусты росли не так густо, и продвигаться вперед стало совсем не трудно. Некоторое время мы шли под уклон. - К воде? - спросил Квик. - Кажется, да. - Ты сказал, что я могу пострадать. Не мог бы ты уточнить, какая опасность нам угрожает? - Не мог бы. Потому что сам не знаю. Просто чувствую - и все. На самом деле им нужен только я. - Кому "им"? - Понятия не имею. Спуск стал более крутым. Меня лихорадило, но теперь я смотрел на себя, словно со стороны. Точно мое тело превратилось в нечто вроде почтовой станции, приют самых разнообразных разумов, где и мое собственное сознание - всего лишь временный посетитель, готовый в любой момент освободить территорию для того, кто прибудет следом. Я продолжал спускаться вниз, время от времени помогая себе руками в тех местах, где спуск был особенно трудным. - Деннис, мы должны немного передохнуть, - сказал Квик. - Нет, нужно идти вперед. - Ты уже задыхаешься и порезал руку. Сядь. Вот сюда! - Он показал на плоский камень. - Нет. Тогда он схватил меня за плечи и насильно усадил на камень, о котором говорил. - Выпей немного воды. - Квик передал мне флягу. - А теперь покажи руку. Я пил воду, а Квик перевязывал мне руку. Затем он закурил и поправил кобуру так, чтобы можно было быстро выхватить пистолет. - Вряд ли Лидия будет довольна, если ты доберешься туда в плохом состоянии. - Это не имеет никакого значения, Квик. Меня зовет кто-то, он заставляет меня сожалеть о каждом потраченном зря мгновении - вот как сейчас. Устану я физически или нет, не важно. Их интересует мое сознание. - Нельзя недооценивать значение собственного тела, Деннис. Ты можешь выполнять самые разнообразные умственные упражнения - но сейчас столько болтают о психосоматике, что иногда мне кажется: они забывают о взаимосвязи всех процессов. Если ты хочешь, чтобы твой разум находился в хорошей форме для того испытания, что тебя ждет, следует подумать немного и о физиологии. - Знаешь, в данный момент я просто не в состоянии рассуждать подобным образом. - В таком случае я сделал правильно, что пошел с тобой. Мы отдыхали еще несколько минут. А потом Квик погасил сигарету и кивнул мне. Тогда я поднялся на ноги и стал спускаться вниз по склону. Решил ни о чем не думать. Я больше ничего не чувствовал и уже не доверял своему интеллекту. Просто сосредоточился на движении в том направлении, откуда до меня доносился призыв, с каждым новым шагом становившийся все более настойчивым. Я понял, что больше не могу принимать никаких самостоятельных решений, а должен просто выполнять то, что мне велят. Либо это ощущение привнесено в мое сознание давным-давно Лидией, либо оно оказалось единственно возможной реакцией организма, страстно желающего выжить, - этого я не узнаю никогда. Человек спешит на поляну, по которой совсем недавно прошла его спутники. В самом центре поляны небольшое скопление скал... Он выходит на открытое место и направляется к скалам. Услышав раскаты грома у себя за спиной, он понимает, что вряд ли успеет сбросить что-нибудь на голову своего преследователя. Он несется к крошечному углублению в скале, забирается внутрь и, сжавшись, поворачивается. - Мы вышли на ровное место, но заросли стали более густыми. Однако мне удалось отыскать тропинку, и мы двинулись по ней вперед. Примерно минут через двадцать листва поредела, а дорожка повела нас куда-то вниз. Довольно быстро тропинка затерялась среди низкого кустарника и сухой травы. Но я знал, куда нужно идти - лучше, чем прежде, потому что сила призыва продолжала нарастать. Я повернул направо, туда, где почва была песчаной. Наконец мы подошли к холму и взобрались на него. Теперь мы видели море - в двух милях от нас - зеленое, искрящееся в солнечных лучах. Древние. Море и эта земля. Я на мгновение остановился, потому что впервые подумал о времени. Наверное, причиной был мой возраст: я прожил на свете еще недостаточно долго, чтобы иметь собственную историю; поэтому я и не предавался размышлениям о природе времени применительно к себе самому. Что же касается тех, других жизней, к которым я прикоснулся, находясь на Луне, то время, разделявшее нас, не имело для меня принципиального значения, поскольку я мог дотянуться до них так же, как если бы они сидели в одной со мной комнате. Но сейчас... вода и скалы по-новому рассказали мне о геологической хронологии, совсем не так, как это представлялось на Луне. Там я видел весь мир, ослепительно яркий и прекрасный. Я находился слишком далеко от него, да и мои тогдашние ощущения были такими новыми... Я смотрел на Землю скорее как на небесный артефакт, выполненный чьей-то искусной рукой и существующий лишь в настоящем времени. А сама Луна... неподвижная, лишенная воздуха... место, где остановилось время, где не действует ни один закон... Так что представшая моим глазам картина заставила меня впервые самостоятельно задуматься о древности нашего мира, о его... жизни. О вмешательстве в жизненные процессы Земли. Неожиданно, глядя на игру светотени на воде в этом отдаленном древнем уголке Африки, я понял, что меня толкает вперед не просто какая-то сила, с которой я не в состоянии справиться. Даже не чувство долга, хотя оно, конечно, переполняло мою душу. Я ощутил непреодолимое желание сделать что-нибудь, чтобы сохранить древние воды и земли моего мира, противостоять запланированному загрязнению, которое губит его вот уже многие века - может быть, с тех пор, как в Моанде начал действовать погасший со временем ядерный реактор. А еще я понял, что, возможно, именно ему обязан своими выдающимися телепатическими способностями. И все же я должен стать больше чем просто заводной игрушкой. Как и все мы, иначе жизнь потеряет смысл. Смуглолицый человек сказал Ван Дайну, что ответ на то, что сотворили люди, ответ, к которому больше никто не относится всерьез, - телеологический - является единственно правильным. Нам навязали царство идей детерминизма. Только разрушив его, мы сможем спасти наш дом, наши жизни... Теперь то, что я должен был сделать, стало и моим желанием тоже. "Но скажи мне... А что-нибудь когда-нибудь предпринималось?" Не сводя глаз с моря, я бросился вниз по склону холма. Серовато-бурый берег был усеян мелкими и крупными камнями, украшенными клочьями белой пены. Ветер доносил соленый морской воздух. Внизу, слева от меня, в море уходила тонкая, похожая на вытянутый палец, полоска суши. Я не видел, что лежало за ней. Минут через пятнадцать мы уже шагали по песку и мелким камешкам, стараясь обойти эту полоску земли. Я слышал крики птиц, плеск волн, чувствовал холодный, порывистый ветер на своем лице... "Ветер продолжает дуть, мир продолжает жить, как если бы меня вовсе не было на свете..." Сила, толкавшая меня вперед, стала теперь различимой - я почувствовал присутствие смуглого человека, который стоял, повернувшись лицом к морю, еще до того как мы обогнули скалы и увидели его. Он знал о том, что я пришел, хотя даже не взглянул в мою сторону. Я понял это, заглянув в его сознание. Однако его внимание было приковано к тому, что пряталось глубоко под водой, на востоке. Квик остановился и положил руку на рукоять пистолета. - Кто это? - Смуглолицый, - ответил я Квику, - тот, что разговаривал с Ван Дайном. Древний враг наших древних врагов. Это ему вспороли живот. Человек повернулся и посмотрел на нас. Он был среднего роста, в шортах и не зашнурованных теннисных тапочках. На шее у него висел медальон. Опирался смуглолицый на копье с наконечником из потемневшего металла. Вдруг я почувствовал, что наступило мгновение, когда его внимание сосредоточилось на мне. "Деннис Гиз. Вот место и время. Все готово. А ты готов?" "Да. Но я не понимаю". Хотя нас разделяло метров десять, я разглядел, что он улыбнулся. Мы оба стояли, не шевелясь, не стараясь приблизиться друг к другу. "...То, что увидел Ван Дайн, когда посмотрел на Восточную Реку, на затихший город..." "Я видел. Я помню. Не это мне не понятно". Квик заглянул мне в глаза. - Что происходит? - спросил он. Я поднял руку. Квик кивнул. - Я его слышу, - выдохнул он. "Они живут там, - смуглый человек махнул копьем, - под водой. Я прихожу сюда время от времени, чтобы поговорить с ними. Как и обычно, я пытался сказать, что их план терпит поражение, что человечество гораздо изощреннее, чем они думают, что люди менее подвержены их влиянию, чем они полагают, что были предприняты серьезные попытки противостоять их замыслам, что человечество учится на своих собственных ошибках, что пришло время отказаться от Земли и покинуть ее". "Они отвечают?" "Да. Они утверждают обратное". "Как можно их убедить?" "Примером". "Что я должен делать?" "Пойти к ним и позволить им обследовать тебя". "Как это поможет тебе? Что я могу им показать?" Я задал вопрос, но я знал. Словно именно этот смуглый незнакомец, а вовсе не Лидия, помог мне справиться с болезнью, словно он обращался со мной так же, как наш враг обращался со всем человечеством, - вылепил меня, переделал всю мою жизнь: болезнь, выздоровление, яркие впечатления пережитого мной опыта: он манипулировал мной, чтобы существо, подобное мне, оказалось именно в этом месте и именно в это время и он смог предоставить меня врагу, который получал возможность исследовать меня так, как он того пожелает; смуглый человек надеялся продемонстрировать, что человечество изменилось, перестало соответствовать их изначальным установкам и что - так подсказывал мне мой исторический опыт - прошлое не потеряно для нас, это не сожженный и превращенный в пепел мост, а открытая дверь: мы можем исследовать нашу историю, учиться на ее примерах; даже если меня уничтожат, такие, как я, появятся снова. Он предложит меня в качестве символа, примера, доказывающего, что человеческая раса учится на своих ошибках. "Вы дали Ван Дайну право выбора", - сказал я ему. "Я уже знаю твой ответ". Я опустил голову. "Значит, и тогда игра была нечестной". "У нас не было другого пути. Да и сейчас нет". Я посмотрел на воду, на небо, а потом на берег. Может быть, я вижу их в последний раз. "Где они?" - спросил я наконец. "Я позову их". Смуглый человек отвернулся и посмотрел на воду. - Ну а теперь что? - спросил Квик. - Что он делает? - Призывает судей. Квик положил руку на пистолет. - Не нравится мне, как это звучит. - Мы не вправе уклониться. - Хорошо. В таком случае, если они попытаются причинить тебе вред, я тоже сделаю то, что должен. - Не вмешивайся. Ты же знаешь, что поставлено на кон. Он ничего не сказал, только отвернулся от меня и уставился на воду. Над поверхностью моря появилась зеркальная сфера. Я смотрел на нее - она приближалась. Я не смог оценить ни размеров сферы, ни расстояния до нее. Попытавшись мысленно заглянуть внутрь, я почувствовал там чье-то живое присутствие, но понять их образ мышления мне не удалось. Они поняли, что я их изучаю, однако идти на контакт не захотели. Сфера катилась по воде - огромная, круглая и блестящая. Примерно в сорока метрах от берега она натолкнулась на песчаную отмель или какое-то другое препятствие и там остановилась. Все происходило бесшумно, только кричали птицы, свистел ветер, а на берег с тихим шорохом набегали волны. У меня на глазах та сторона сферы, что была направлена к берегу, медленно и бесшумно открылась, и на воду опустились сходни. "Они прибыли. Теперь дело за тобой". Я облизнул губы, почувствовал соль, кивнул. Сделал шаг вперед. Квик встал рядом со мной. "Нет", - сказал смуглолицый, и Квик замер на месте, напомнив об аудитории, которую мы... я видел на собрании Генеральной Ассамблеи, в тот день, давным-давно, вчера. Я пошел вперед. Приблизился к смуглому человеку, двинулся дальше. Его лицо ничего не выражало - так же как и мое. Когда я проходил мимо, он коснулся рукой моего плеча. И больше ничего. Остановившись на границе волн, набегавших на берег, я подумал про неподвижного Квика. Все правильно, иначе было нельзя. Он выстрелил бы в любого, кто попытался бы ко мне прикоснуться. Мы бы оценили по достоинству его геройство. Все так просто... Мы... Я больше не был один. Вероятно, сам того не желая, я послал сигнал и снова объединил в себе всех тех, кто уже однажды побывал в моем сознании. Ко мне присоединился Родерик Лейшман: казалось, стоит повернуться, и я увижу, как он идет за мной следом. Я не стал поворачиваться, просто пошел вперед, не отрывая взгляда от сферы - блестящего шара, о который разбивались волны, посылая в разные стороны целые водопады брызг, а парящие в небе птицы причудливыми тенями метались по ее зеркальной поверхности. Птицы... Полет... Я смотрел на них, точно через стробоскоп: мельчайшие детали каждого движения отпечатывались в моем сознании, я был готов в любой момент перенести увиденное на лист бумаги. ...Словно Леонардо да Винчи встал рядом с Лейшманом у меня за спиной. Мы видели, как волны оставляют следы на мягком песке... как в тот день, тогда, возле Сиракуз, где мы почти открыли дифференциальное исчисление, много веков назад. К да Винчи и Лейшману присоединился Архимед - мы собрались вместе в этом древнем закутке нашей планеты, где земля еще девственно чиста, где пульсируют чистые элементы. О Боги, человек может жить в гармонии с вашим наследием... Юлиан Отступник [римский император с 361 по 363 год нашей эры; став императором, объявил себя сторонником языческой религии; от христианской церкви получил прозвище Отступник], последний из старых защитников, встал рядом с нами, а за ним, спотыкаясь, заковылял Жан Жак Руссо. И когда я, точно полководец, вел свою армию вперед, к ней присоединялись другие, и я мысленно заглянул через мост, который перестал быть мостом из пепла, касаясь одного, второго, третьего, дюжин людей, каждым из них я был когда-то, наполняя свое сознание присутствием всех тех, кто потерпел поражение во имя человека: грандиозные неудачи и совсем небольшие, сломанные судьбы гениев, таланты, уничтоженные при взлете, недоучившиеся самоучки - я тонул среди этих людей, но я был одним из них: щитком на панели управления, контактом, стрелочником. Вот стоит Леонардо; вот Кондорсе... Ступив в полосу прибоя и приближаясь к спущенным сходням, я сделал последний шаг назад, чтобы превратиться в умирающего Бога-вождя, который воскреснет сладко благоуханной весной, - того, чьи сыновья и сыновья сыновей охотилась на этой земле еще до того, как родились эти горы, тот, кто говорил с могучими силами, заключенными в глубинах моря, тот, кто призвал их сюда, тот, кто стоял сейчас на песке с поднятым копьем. Я был смуглолицым, который носил все эти имена. Поднимаясь вверх по сходням, словно в замедленной съемке, мы вошли в сумрачные коридоры судна, которые лишили нас зрения. Но мы чувствовали их присутствие, холодное и могущественное, изучающее человека... "Иди. Сюда". И они повели нас. Мы ощущали их. Мы по-прежнему ничего не видели. Медленно, под безжалостным взглядом наших создателей, мы шли по кораблю - против часовой стрелки... Время перестало для нас существовать. Мы проходили развернутым строем. Все те, кого они, как им казалось, уничтожили. Мы вернулись. Мы предстали во мраке перед нашими судьями. А потом возник свет - далеко впереди. Мы колебались. "Продолжай идти, человек". Мы пошли к свету. А подойдя ближе, заметили, что оказались перед проходом, похожим на тот, через который мы сюда вошли. Только... день подходил к концу, а солнце опускалось за скалистую горную гряду на западе. Я остановился. "Продолжай идти, человек". "И это все, что вы можете мне сказать? После стольких лет? После всего, что было сделано?" "Прощай". Я обнаружил, что продолжаю идти, спускаюсь в воду со сходней, направляюсь к берегу. Я не оглядывался, пока не выбрался на сухое место. Тогда я повернулся, но корабль уже исчез. Тут только я заметил, что меня трясет. Я направился туда, где все еще стоял смуглый человек. Пока я шел к нему, мои спутники покинули меня. Квик лежал на песке и, кажется, спал. Когда я поравнялся с ним, он сел, потянулся и зевнул. - Пора уходить, - сказал смуглолицый. - Всходит луна. Начинается прилив. Квик и я последовали за ним вдоль кромки воды, а затем начали подниматься вверх. Он сдвинул камень и, пошарив под ним копьем, вытащил сумку с припасами. Начал разводить костер. - А что дальше? - спросил Квик. - Поешьте со мной и подождите немного, - ответил смуглолицый. Так мы и сделали. Солнце село, на небе появились звезды. Тепло огня защищало нас от порывов холодного ветра. Свет тяжелой луны посеребрил воду. Спустилась ночь, а мы все ждали и ждали. Вдруг Квик вскочил на ноги и показал в сторону океана. Луна, переместившаяся в западную часть неба, осветила поверхности бледным огнем. Они, словно пузыри, поднимались из моря и взлетали в воздух, исчезая в ночном небе. Я наблюдал, быстро сбившись со счета, как они появлялись из воды, поднимались вверх, исчезали, появлялись, поднимались вверх, исчезали, точно жемчужины, нанизанные на нитку, устремлялись они к звездам. - Они уходят! - воскликнул Квик. - Да! - ответил наш спутник. - Они попытаются проделать то же самое где-нибудь еще? - спросил Квик. - Конечно. - Но мы победили? Земля снова принадлежит нам? - Похоже, что так, винить за последствия некого, кроме самих себя. Мы наблюдали за этой необычной картиной еще около часа, а потом небо опустело. Смуглый человек улыбался в свете костра... Вдруг выражение его лица изменилось, и он схватился за медальон, висевший у него на груди. Мгновенно вскочил на ноги. - Что случилось? - спросил Квик. - Уходите отсюда! Быстро! - крикнул он. А потом бросился туда, где торчало из песка его копье. И тогда я услышал, как глухой, ухающий звук прокатился над волнами, стал громче, превратился в свист, быстро перешедший порог слышимости. Я был напуган, не мог пошевелиться от сжавшего мое сердце страха. Попытался войти в мысленный контакт, но столкнулся с пустотой. - Уходите! Скорее! - крикнул смуглолицый. - Торопитесь! Мы снова услышали этот странный звук, уже гораздо ближе - из воды выбралось какое-то темное существо и двинулось по широкому песчаному берегу в нашу сторону. Квик заставил меня подняться на ноги и стал подталкивать в сторону холмов. Спотыкаясь, я бросился бежать. Наш спутник тоже отступал. Оглянувшись назад, я заметил, как лунный свет коснулся движущейся тени. Существо было длинным и большим, покрытым чешуей. Мы карабкались вверх по скалам, а у нас за спиной звучал жуткий боевой клич. Чудовище приближалось с невероятной скоростью, и, когда оно замолкало, я слышал, как с металлическим звоном отлетают в сторону камни. Довольно скоро я почувствовал, что земля задрожала. Мы продолжали взбираться вверх по скалам. Наши древние враги покинули Землю, но они готовились нанести последний удар тому, кто заставил их отступить. Я увидел это в сознании смуглого человека. Наконец мы добрались до того места, где росли низкий кустарник и трава. Я надеялся, что горный склон замедлит продвижение неуклюжего чудовища. Однако оно взвыло еще оглушительнее, а земля опять содрогнулась у нас под ногами. Оглянувшись, я увидел в лунном свете большую рогатую голову и неестественно кривые, растопыренные в разные стороны ноги, вгрызающиеся в землю и отбрасывающие со своего пути все препятствия. Чудовище почти поравнялось с нами. Смуглолицый повернулся и побежал в противоположную от нас сторону. Мерзкая тварь последовала за ним, выворачивая с корнями деревья, сдвигая огромные валуны. Квик бросился вслед за ним, я услышал выстрелы: пули со звоном отскакивали от чешуи. Смуглый человек повернулся к чудовищу, выставив вперед свое копье. Зверь налетел на него, и раздался громкий скрежет. Вся сцена на мгновение застыла в лунном свете, точно какая-то уродливая статуя: чудовище остановилось, копье вошло в тело врага где-то под головой, а смуглый человек пытался удержать его. Но вот голова дернулась, и рог вошел в тело человека, отбросив его в сторону. В этот момент чудовище взвыло еще раз - Квик ударил его по голове громадным камнем, - опустилось на землю и застыло. Мы никогда не узнаем - Квик прикончил его, или удар копья оказался смертельным. Я бросился к смуглому человеку, а несколько мгновений спустя ко мне присоединился задыхающийся Квик. Наш спутник был без сознания, но еще дышал. Его бок был очень влажным. - О Господи! - воскликнул Квик и, сорвав с себя рубашку, свернул ее и приложил к ране. - Так я и думал! Поблизости нет ни одной больницы... - Оставьте его. Уходите. Возвращайтесь к своему вертолету. И никому не рассказывайте про это, - услышал я голос, который мне не сразу удалось узнать. Повернувшись, я увидел спускающуюся по склону Лидию. - Ты сделал свою работу, - сказала она. - Отвези мальчика домой, Квик. - Лидия, - воскликнул Квик, - мы не можем вот так взять и уйти! - Вам больше нечего здесь делать. Уходите! Я заглянул в сознание смуглого человека - он был жив, но ему оставалось совсем немного. - Лидия... - Немедленно! Она показала рукой на склон, и какая-то сила вынудила нас повиноваться. - Идем, парень, -