ных сигарет.
Таня удивила сменой вида. Вечерняя неопределенность одеянья, доступная
лишь только для ниндзя, вышедшего на боевое задание, преобразовалась в
строгий анфас с кокетливым профилем. Лицо изображало ясность мысли.
Происходил анализ диспозиции.
- Что определило стратегию для фирмы? - Прикидывался глупым Козлодоев.
- Политический базис государственного устройства. - Прикидывалась умной
Таня.
- На чем разбогатела фирма?
- Вопрос довольно деликатный.
- Для вас или для нас? Вам ведома двойственность оценок?
- Профессор, дурак не может быть таким глупым, чтобы быть дураком. В
глупости защита умных. - Неожиданно проскочила филигранная мысль.
- Система двойного человека. - Довольно забурчал работник от искусства.
- Это как? - Не понял рациональный инженер.
- Ординарный человек тот, который переживает свои ошибки, неординарный
- смеется над ними, переживая побудительный мотив.
Беседа погружалась в философские глубины, рискуя не доплыть до цели.
Аскольд Васильевич затопал ногами.
- Давайте все рассмотрим без оценок, поскольку точки зрения не могут
изменить объект. А мнения обсудим позже. Танечка, прошу!
- Представьте, господа, благотворительность не как цель, а как бизнес,
то есть средство.
- Наверно, также, как из валенка свирель. - Поразился Нелипович. Однако
под укоризненные взгляды разрешил: - Продолжайте.
- В зависимости от нужд благотворительность имеет много видов. Нужда
может быть физической и психологической. Физическая - в пропитании, лечении,
жилище, сексе. Мы специализируемся в психологической области. Диапазон ее
чрезвычайно широк. Хотя суть одна. Люди хотят уверенности и комфорта в
завтрашнем дне.
- Долгих и счастливых дней. - Согласился Петрович.
- Вот именно. Мы им и говорим: почитайте нас за богов, но не забывайте
про жертвоприношения. Не ходите в церковь, молитесь на нас. И все вам будет.
- Великолепно! - бездарно ерничал паленый Козлодоев. - И как вы
осуществили столь любопытную идею.
- Для начала мы определили форму оплаты стабильности или виды жертв.
Драгоценности, недвижимость, что должны были передаваться нам. Мы меняли
площади на меньшие, а маленькие на отдаленные районы. Бесперспективные на
коммуналки, а коммуналки продавали под расселение. Вся выгода от операций
шла в стабилизационный фонд. А из него шла гарантированная надбавка к
пенсиям клиентов.
- Но здесь вы подходили и к физической нужде?
- Там, где она сливалась с психологической. Знаете, такой есть комплекс
- садомазохизм. Когда человек мечтает бить и мечтает быть побитым. За
деньги. Знаете ли, природа денег такова, что требует побоев. Это
естественно. Зачастую лучше их отнять, проводя сеансы психотерапии. -
Неожиданно заключила Таня.
- Профессор, что она такое говорит? - Взметнулся дядя Федор.
- А почему бы нет? - Стал разглагольствовать духовный бомж. - За
удовольствие вы платите, за истязание получаете. Деньги составляют мостик.
Если вы не нейтрализуете их тратой на удовольствие, тогда они, несущие заряд
мучений, отомстят вам за появление свое. Деньги - жестокие демоны в кармане.
Когда они не впрок, пожалуй лучше их отнять, чтобы не сожгли человека. Вы,
наверно, знали, у кого и как отнять?
- Конечно! Зачем они пьяницам? Моральным уродам? Наивным дуракам? В
общем, прогнившим слоям общества.
- Сударыня, а что такое прок?
- Мистер Козлодоев! Это юмор или сарказм?
- Хорошо, разверну вопрос. Прок - это некая полезность. Как производная
от цели. Есть цель фирмы, общества, человечества, покоя и движения и,
наконец, природы. Какую цель преследовали вы?
- Естественно - природы. В природе слабых и больных съедают.
- Прелестно! - Закричал профессор. - Итак, ваша благотворительность
стала санитарной. Полезный волк для леса насыщается больными братьями.
Замечательно! Проводя психотерапию! Отлично!
Вожак почувствовал добычу. Скелет напружинился. В глазах зажегся свет.
- Можно ли ознакомиться с вашими архивами?
- Это предусмотрено условием договора. - Согласилась Таня.
Козлодоев удовлетворенно потер руки.
Уже на следующий день лаборатория стратегии изучала документы.
Договора, условия, фамилии и адреса. Приход, расход, счета, баланс. Рекламы.
В общем, полный аудит.
- Господа подельники! - Обратился к коллегам бригадир. - Перед нами
акт, а на него положим факт. Излагаю задачу текущего момента. Обоим вам
предстоит провести тотальную проверку последствий всех договоров. Объекты -
люди, вещи, деньги. Пути и цели. Ясно, черт возьми? - Он, как кот,
зажмурился от удовольствия. - Я составлю карту объективных закономерностей
времени, план-карту ситуаций. И карту психологии клиента. Вперед, орлы!
Дальше будет интересней! Пируэты ждут нас впереди.
Царила пошлая истома. Легкие наркотики, вино и ритмы аранжировки,
стянутые в фразу срывающейся в рыдание мелодией, уводили мысль к подножию
инстинкта. Полумрак зала, вспышки красно-синих-фиолетовых огней в
причудливом хаосе оттенков янтаря и аромат духов грациозных и неверных
женщин ваяли образы и стили поведения изнывающих по подвигам изысканных
мужчин. Потребность в них удовлетворялась игрой в рулетку, где ставились на
кон чужие деньги. В ней чудодействовал и Миша Шаров. В дымке грешного амвона
за столиком с портвейновым вином и винегретом сидел Козлодоев в затрапезном
пиджачке и протыкал глазами Таню. Та безотчетно слушала его, не в силах
выпутаться из вязи завораживающих фраз. Более того, она утопала в океане
сладких звуков. Смысл слов не доходил до ее сознания, доходил смысл губ,
произносящих их. Смысл ваяли звуки, жесты, а протыкающий глаз отслеживал
рельеф эмоционального накала жертвы.
Аскольд Васильевич умело вел игру согласных. А жестом обожал стакан,
как некое божественное сокровище, возбуждая аллегорические фантазии с
таинственным желанием оказаться быть испитым до конца.
- Не правда ль, в пустоте стакана застыла томная мольба. Как в тающей
свече. - Нес он вдохновенный бред. - Символы отчаянья, как ужас сновидений,
витают демоном сомнений над бренной плотью с жаждой греха. Чтобы вызвать
искушение и в нем, в его греховной сути, как в сладкой неге, утонуть.
Растаять, раствориться и не быть. Уйти и стать недосягаемой звездой над
суетой пустых желаний. Светить не сострадательным светилом в прекрасном
одиночестве своем. Как грустен столп миротворенья, что отражает взгляд
звезды! Пленительный и нежный, закутанный в вуаль ресниц.
Козлодоев нащупал в кармане чинарик и затолкал его мохнатой мордой в
пламя свечки. Козлодоев свирепел. Эмоциональный пейзаж не вытанцовывался.
Эвересты прятались за гранью. Он решительно схватил бутылку и опрокинул
содержимое вовнутрь. Подскочил со стула, грохнул бутылку о край стола,
отчего та разбилась, оставив в руке разбойничье острие и пустился с ним в
замысловатый пляс. Это была эклектика из янычарских выпадов с советским
переплясом. Таня цепенела. Наконец, она поднялась и под изумленные взгляды
балдеющих снобов закружилась цыганочкой вокруг духовного бомжа. Зрачки
расширились, кровь закипала. Еще немного и мастер заорал: "Еще портвейн!"
Номер удался. Толпа рукоплескала. Герои опустились на свои места. Портвейн
подал согнувшийся прислуга.
- Налить вина! - потребовала Таня.
Она жадно глотала из козлодоевского стакана и кричала: "Пропади все
пропадом! Живем лишь только раз!" Проницательный бригадир отметил крутую
стенку Эвереста. Он поднялся и пошел прочь.
- Что, господа-лазутчики узнали? - открыл очередное совещание Аскольд
Васильевич.
Отпихивая друг друга, инженер и мастер декораций наперегонки составили
доклад.
Никто из подопечных фирмы, вопреки начальных представлений, убитым не
был. Обычные инфаркты да инсульты. Депрессии да кризы. Кто-то умер, а кто-то
в психдиспансере застрял. Тотальным было опекунство. С переоформлением
квартир на имя фирмы. Из лучших побуждений составлялся ассортимент лекарств
и блюд. И обновлялся интерьер квартир. Велись сладчайшие беседы. Секли людей
ножницы психологической анемии и беспощадной реальности, взявшей курс на
истребление иждивенческих настроений, то есть того, что раньше называлось
ожиданием обусловленного долга. Миша Шаров четко следовал в форваторе
реформ. Правила предельно просты. Моральные долги отменены и вводится
порядок страха.
Страх за себя, работу, дом, квартиру, сбережения, учебу, перспективу.
СТРАХ! Напрасен труд веков, что создавал фундамент благородства, долга,
чести. Используй страх - и человек твой раб. Естественно, без чести и
достоинства. А если уж они остались, то слабым выход - суицид. А проще уж
инфаркт.
Вот ситуационная модель. Раскрыл все карты Козлодоев. Инертен русский
человек. Инерция заносит в крайность. То все отнять для обобщенья, то
расхватать кто сколько может. А в крайностях всегда война. Война за перегибы
или против. И дело в том, что в широком поле нет столпов, за которые
возможно было б ухватиться. Единственный критерий есть - не выпасть из толпы
охваченных азартом дела, гонки. Смертельная тоска и пустота в сердцах.
Холодное желанье - воевать. Но в стае быть! Не знают люди смысла накоплений.
Машины, дачи, все на ветер! И находиться в ужасе за жизнь. Не видя даже в
жизни смысла. Осмыслив жизнь борьбой за жизнь.
- Скажи нам, Нелипович, что имитирует в России жизнь? Или кукла не
знает, что отражать она должна?
- Кукла не существует для себя, она существует для участия в игре,
играя отведенную всевышним роль.
- Что главное в спектакле?
- Общая идея. Ее же формируют хаос и порядок, добро и зло, метанье и
застой. Я думаю, российское метанье поставлено в противовес застою западных
амбиций. Пока не раскачаем их, не успокоится Россия. А там они идут в тупик
самозапутывания в форму. Как в скорлупу с пустым нутром.
- Ответь, Петрович, как будет двигаться процесс?
- Что делала всегда Россия? Принимала образ внешнего врага, чтобы
опошлить, осмеять, понять, встряхнуть. Рядилась в шведов, немцев, во
французов. Дальнейшее вы знаете, что было. Войны. Теперь она взялась за
американцев. Принимает чуждый облик и язык. По логике событий с ними будет
напряженный диалог. И победит, как то ни странно. А посмотри, что с рынком
сделала она? Спрос уничтожила безденежьем, халтурой и ценой. Тот спрос, что
есть основа рынка.
- На чем же держится амбиция ее?
- На том, что может сделать все. И тем живет, что есть еще другие.
Верней - амбиции других. Чтоб обескуражить их. Гигантский дух, бесформенный
и необъятный, приходит в изумление, когда встречает пустенькие формы
действий, устремлений всяких, как говорится -"цивилизованных" существ,
объектов, стран.
- А в чем ее беда?
- Что не нашла она лица. А значит и достоинство в провале. Любой
подонок - наш герой. Абстракция в мистическом пространстве.
- Играют страны свои роли, один спектакль, одну игру. Без осознанья той
игры. Не посвященные в затею. А в чем она - безвестная затея?
- Известно в чем. Достойными войти в духовный космос, утихомирив все
земное, вобрав его все без остатка, переосмыслив все, что есть.
- Однако, господа, - поднялся Козлодоев, - вернемся к нашим планам.
Остался шаг, а там - конец. Цель у клиента - сорвать гигантский куш. С умом,
не освященным духом, без нравственной позиции, летит, красавец, в бездну.
Держать не стану, но все по уговору расскажу. Да, люди гибнут за металл.
Чадит лампада на столе. Тяжелый свод играет с тенью. Старик косматый
смотрит в книгу, готовый новое распоряжение отдать. Внезапно перед ним
сгустился мрак, стал принимать какие-то черты и превратился в бригадира.
- Долго ли будет жить человечество? - спросил Козлодоев у Старика.
- Пока делает ошибки. Включая те, в которых неповинно. Человечество и
есть для исправления ситуации, приведшей к его появлению. А точнее - к
появлению всей жизни на земле, чтоб уничтожить изначальные причины этой
жизни и чтоб в процессе богом стать. И дальше слиться со Вселенной. Дабы в
ней продолжить ту ж работу.
- В чем его собственные ошибки?
- Они в ложных целях, чувствах, намерениях, в знаниях и применениях их.
Точным знаниям нет оправдания. Ошибки неизбежны, пока люди не поймут, что
радость сопровождает падение в ловушки, а горечь - в подъеме. Пока не
объединят их воедино.
- Чтобы умереть, надо перестать плодить детей. Возможно ли такое?
- Да. Дети рождаются только для того, чтобы войти в область,
недоступную родителям. По мере расширения способностей и завершения задачи,
процесс деторождения пойдет на спад. И завершится вовсе.
- А где же души?
- Там, где зародился бог земной. Они составят его образ.
- А разве нет объективного бога?
- Камень, чувствуя тепло от солнца, не знает, что оно такое. Любое его
мнение - обман. Ваш бог не тот, что есть на самом деле. Есть ваше
зарождающееся представление для себя о нем. Вы, развиваясь, формируете его с
собой, как образ обобщенной цели, для устремления к ней. Например, он есть -
любовь, единство, справедливость, разум.
Старик склонился над лежащей книгой и взялся за страницу, чтоб
перевернуть. Но Козлодоев положил руку на нее.
- Подождите, Магистр. Фраза только пишется.
Аскольд Васильевич попросил помощников привести к нему Таню.
- Чему обязана? - Вместо привета с вызовом спросила.
- Слушайте, сударыня, и молчите. Бухгалтерский аудит показал, что вы с
Мишей скрыли маленькую тайну. Так я открою ее Вам. В одном из зарубежных
банков, видимо, через офшорную фирму, что в общем-то непринципиально, на
Ваше имя открыт счет. Банк имеет Ваше распоряжение предоставлять средства
для Шарова по требованию. Там лежат, естественно, не Ваши деньги, а вами
опекаемых старух. Вряд ли Вы задумывались, почему так Миша сделал. Так я
скажу. Чтоб в час известный денежки себе забрать, а Вам оставить печальную
судьбу мерзавки в глазах порядочных людей. А самому остаться чистым. И
раствориться где-нибудь за морем. Что б сделал я на Вашем месте. Об этом бы
ни с кем не говоря, направил в банк еще распоряженье. Вернуть все денежки
сюда, для ваших бедных и больных. Возвращать незамедлительно все средства,
что будут приходить. Если будет Вам угодно, все документы я оформлю.
Таня села и стала неотрывно смотреть на стенку. Наконец, произнесла:
- Я знала, что Вы подлый человек. Похоже, я попалась в Ваши сети.
Оформляйте.
Стремительно пошла на выход и сильно хлопнула дверью.
- Миша Шаров, готовы Вы для схватки? - позвонил по телефону Козлодоев.
- Для схватки я всегда готов. - Ответил тот. - Сейчас приду в Ваш
кабинет.
Лаборатория стратегии убрала все бумаги с глаз долой и застыла в
ожидании.
Президент вошел с обаятельной улыбкой, которая говорила о неистребимом
оптимизме. Троица, напротив, встретила его сдержанно.
- Вы что-то мрачны, господа!
- Потом повеселимся. - Уклончиво ответил бригадир. - Скажите, Вы верите
в судьбу?
- В каком смысле?
- В предначертанность ее.
Миша рассмеялся.
- Я похож на идиота? Судьбу мы сами себе готовим. Или кто-то плывет,
как щепка, по воде?
- Природные желания и подсознание изначальны. Какие рычаги у вас в
руках?
- Выбор. Приоритетов, схем, условий.
- А кому известно, что в результате будет?
- Что будет, то и будет. Я не исполнитель чужой воли, я сам себе пишу
сценарий. Мои ошибки - мне и отвечать. До остальных мне дела нет.
- Мы вычислили Ваши намеренья. Прорыв вперед. Вы не из тех, кто долго
будет ждать. Вы деятельны, талантливы, умны. Еще я не решил, ошибкой ли было
Ваше отчисленье? Хотя вначале мне казалось, что приглашение мое к Вам имело
простенький мотив. Удовлетворение уязвленного самолюбия путем
самоутвержденья в моих глазах. В отместку вроде бы унизить моим признанием
ошибки, да и жалким положением моим на Вашем фоне.
Но не об этом будет разговор. Из всей структуры Ваших интересов я
сделал вывод - нужен Вам металл, ну, собственно, не сам металл, туда лазейки
нет, никто в то не поверит. А в производство техники.
- Ну, да вы просто молодцы. - Шаров продолжал светиться улыбкой. - Так
где же тут тупик?
- Тупик тут будет не для Вас, а для выброшенных в результате стариков
из их домов.
- Это как? - Миша стал серьезней.
- Где средства акции купить? Из банка взять. Но банк не даст их без
залога. Тогда в залог пойдут квартиры, что вы оформили на фирму.
- Профессор, но все вернется с бешеным доходом!
- Миша, Вы же не романтик. Как только деньги тот завод получит, он тут
же обозначится банкротом. Увязнет в передрягах, а банк Ваш ждет, пока
проценты крутит. Когда же всхлипнет чахлый ваш завод и выпустит нестойкий
вариант, да еще с бешеной ценой, - кому тогда он будет нужен? В России вся
промышленность отброшена на многие десятки лет. Придется бедной ей
сжиматься, довольствоваться самым малым. Не сложной техникой придется
заниматься, а организацией опять совместного труда, бережливо собирая то,
что останется еще. Как в годы после разрушительной войны. Вот тут и нужен
будет Ваш талант. Лопаты да мотыги делать.
А банк тем временем отнимет все квартиры.
- Вы, видно, скептик по натуре. Пленит Вас прошлый коммунизм.
Миша встал и резко вышел.
- Осталось выполнить заключительный акт. - Сказал товарищам Аскольд
Васильевич. - Попросите сюда Таню.
Когда она пришла, Козлодоев положил на стол все подготовленные для нее
документы и глухо произнес:
- Отправляйте незамедлительно. Еще здесь документы на новую фирму,
оформленную на Вас. На ее счет и придут оттуда деньги. Успехов Вам, небесное
созданье!
- Итак, друзья, - обнял товарищей, - обратно на кичман!
- Ну, это мы еще посмотрим. - прошептала Таня. Она впервые была без
маски.
Миша мчался из страны безоглядно, спешно, сжигая все мосты. Обратной
дороги уже не будет. Он убегал, как вор из ограбленного дома.
Его афера завершилась. Там, куда он мчался, на Танином счету известного
им банка лежали огромные суммы кредитов, полученных здесь под залог квартир.
Вор Козлодоев все верно рассчитал. Только Миша не простак. Пошли все к
черту! Прошлое перечеркнуто, выброшено. Его никогда не было. Не было никакой
фирмы, никакой Тани. Любой, кто поумнее, поступил бы также. Вперед к
деньгам, к морю, в цивилизацию!
Звезды ослепительно горели. Снег под ногами выстилался пухом. Мороз
постигал свое превосходство над бесцельно бредущим человеком. "Какое-то
хамство". Человек глубже натягивал ушанку, кутался в негреющую телогрейку,
заталкивал вглубь в подмышки скрюченные пальцы. Там, где-то подмышкой в
кармане прятался пистолет. Ночь все расставила по своим местам. Изысканная
красота строгих очертаний мира вышла из его сознания, чтобы опрокинуться на
него холодом голубого поля и фиолетовой бездной бесстрастного неба. Он стал
сердцем Вселенной, подчинившей его себе. Она холодом вошла в его тело, чтобы
с неистовой пронзительностью ощутить свое неисчерпаемое могущество. "Пусть
мертвые хоронят мертвых". А он ей будет нужен. Причем всегда. Смерть
представилась застенчивой эротической простушкой, способной только доставить
удовольствие, но не забрать к себе.
Убийца выстрелил в себя, чтобы избежать ужаса пустоты. Будто пуля в
собственное сердце могла заполнить ее смыслом. Смыслом единственного
поступка Миши Шарова.
Старик, наконец, перевернул страницу. За ней было написано:
"Дорога к желаниям приводит в ад, а от желаний - к богу".
Глядя в сумерки, как в ночь, сказал кому-то на его немой вопрос:
- Низость в том, чем разрушаешь бога, неся предательство его в себе.
Пылает, жжет, ласкает пламя ада желанием и страстью. Сжигает в прах
охваченных пожаром мотыльков.
Вернулся к книге.
- Спросите, зачем? Чтоб образумить новых. Посмотрим на грядущий день.
Какая новая идея?
И далее перевернул страницу.
Таня - президент новой фирмы, вернувшая из-за рубежа все отправленные
туда Шаровым деньги, и лаборатория стратегии замышляли постройку колхозного
двора для отверженных.
СЕМЕЙНЫЕ НЕПРИЯТНОСТИ
Нет большего подлеца на свете, чем этот кот Душман. Абсолютно черный,
лохматый, с драной в бесчисленных тусовках мордой и шельмоватыми печальными
глазами, он волочил по карнизу дома пару украденных сосисок. Первая, как
мышь, была в зубах, а вторая, связанная с той целлофаном, свисала вниз, чем,
видимо, причиняла неудобство и расстраивала кота. Необходимо было добраться
до ближайшего подоконника, чтобы там обдумать положение или даже, если это
представится возможным, приступить к заветному этапу предприятия. Ближайшим
был костин подоконник. Крайне приятным было то обстоятельство, что окно
оказалось открытым и за ним отсутствовали занавески, которые, как правило,
препятствуют обзору и мешают думать. Он дотащил их до намеченной площадки и
перебрался на нее. Тут-то Костя его и увидел. Он недавно проснулся и сидел
на кровати с поджатыми синюшными ногами, словно бройлер из Хотькова. Увидел
и обомлел. Это было совершенно неожиданно и кстати. Потому что к этому утру
он сильно отощал и в нем появилась нечеловеческая жадность к пище. А кушать
было нечего. Не было ни выпивки, ни еды, ни денег, ни сил. Комната
напоминала страшный сон. Валялись стаканы, пустые бутылки, на корке хлеба
белели окурки, воняло дустом и прокисшим винегретом, сквозняк хлопал дверью.
Во всем этом не было совершенно никакой логики. Схоластика, андегранд. Кот в
окне. Под столом лежал помятый человек, с головой зарытый в скатерть.
Безумно хотелось есть. Надежду на завтрак подавал только кусочек сала на
столе. Этот кусочек оказался под кроватью, был неприличным, даже несколько
пикантным, словно сыр рокфор, однако Костя, свесив голову, вытащил его,
слегка стыдясь своего поступка. Больше ничего не было. А тут у кота сосиски!
Душман, встретив светлый костин взгляд, благоразумно решил внести изменение
в оперативный план и принялся деловито просматривать дальнейший путь.
- Кис, кис - бройлер принялся уговаривать кота подойти поближе, чтобы
ласково погладить, впрочем, не особенно полагаясь на успех, ввиду полного
отсутствия таланта и крайней испорченности животного. Естественно, на это
никто не обратил внимания. Паршивец продолжал просматривать карниз.
Костя скорее его сообразил, где должен будет пролегать бандитский
маршрут. Поэтому спешно натянул брюки и, как только кот изогнулся для
движения, босиком выскочил за дверь и бросился на перехват. Место встречи
предполагалось у окна на лестничной площадке. Костя мартышкой прицепился к
проходящей у проема отопительной трубе и приготовился к захвату. Время шло,
но паразит не появлялся. Это не могло не вызвать подозрение, что из него
опять делают дурака. Он выглянул в окошко. Так и есть! Подлое животное
исчезло. Костя напружинил весь свой мозг, чтобы сообразить, куда кот мог
подеваться. Вот костино окно, вот карниз, а вот и Костя. Фантастика. Не
свалился же он с четвертого этажа.
"А-а" - закричал Костя, словно раненый в голову зверь, и бросился
бежать обратно. Он чуть не взбесился от негодования, когда застал
уплывающего за окно Душмана. Костя сел и загрустил. Да, господа, подлец
фальстартом дезориентировал хозяина. У кота был встречный план. Когда
противник умчался на перехват, кот спокойно сожрал на подоконнике свои
сосиски, оставив целлофановые шкурки, и утащил со стола единственный кусочек
сала, который произвел на него благоприятное впечатление еще в то время,
когда Костя неистово осматривал кошачий провиант.
Это был полный конец. Жить дальше не хотелось. Костя высоко держал свою
белобрысую голову, которая строго и печально смотрела в несвежую стену. Кот
был удивительно подлым животным.
То, что было под столом, зашевелилось и из тряпки выпутался серьезный
мужчина лет сорока. Мужчина выполз на четвереньках наружу и уставился в
окружение, попеременно переставляя взгляд с предмета на предмет, пока не
остановил его на хозяине, застывшем в позе бедуина.
- Я где? - Брови мужчины застыли вопросом. - Выпить есть что-нибудь?
- Спроси чего-нибудь другое.
- Надо бы купить. - Брови показали мысль. Взлохмаченная темная голова с
примесью седых волос напоминала полинявшего черта. Она крутилась.
- Вопрос следует поставить иначе, - изрек Костя, - как купить, если
денег нет. Ваша фамилия не Лифшиц?
- Кошмар какой-то. Пошли в магазин. Деньги - признак нищеты интеллекта.
Костя был заметно моложе мужчины, что и предопределило ему участь
подчиненного.
Черт, цепляясь за стол, принял вертикальное положение, для чего
потребовалось несколько попыток, и начал оторваться от него.
- Моя фамилия Сандалов-Питерский. Мы с вами раньше не встречались? -
Поинтересовался он, когда все получилось. - Надо же, как голова трещит!
Они вышли на улицу и подошли к ближайшему магазину.
Приблизившись к прилавку, Сандалов обратился к продавцу, ткнув пальцем
в выставленный ассортимент:
- Что это за бутылка? Суррогат? Нет? Покажите! А та? Покажите и ту! Где
директор?
Их провели к директору.
Молодой вальяжный коммерсант без интереса осмотрел помятые фигуры, от
которых неприятно пахло.
- Вы сюда, на лицо посмотрите. - Питерский покрутил головой в анфас и в
профиль, указывая пальцем направление просмотра.
- Ну. - Тупо отреагировал директор. - Бывает хуже.
- Да не ну, - загорячился посетитель, - не ну! Не узнаете? На всех
презентациях можно видеть это благородное лицо. Это ПОПА. Мы организуем
деликатные мероприятия международного уровня. Мой партнер, - он указал на
удивившегося Костю, - порекомендовал Ваш магазин. Берем часто и помногу. Но
отличного качества. Нужна водка.
- Обратитесь на завод. - Посоветовал директор.
- Предпочитаем импорт. Однако к делу. Что подтверждает качество?
Сертификат не принимаем, поскольку продается. Мы сами все определяем.
Приглашаем международных экспертов. Органы государственного контроля и все
такое. Можете упаковать штук пять на пробу. - Питерский уставился в потолок.
- Давайте счет.
Директор почему-то зарумянился и заискивающе спросил.
- А за одну не разойдемся, чтоб вроде как и не встречались? Бесплатно,
без шума и навсегда!
Костя стремительно закивал головой. Но Питерский закрыл его фигурой.
- Унизительно, но можно и за три. Чтобы партнеру выговор влепить. -
Организатор презентаций сердито посмотрел на Костю, отчего тот невольно
сжался и промямлил:
- Да, уж.
Хозяин кабинета открыл шкафчик и выставил три бутылки водки. Они
сверкали, словно праздник. Принялся искать коробочку для упаковки. У Кости
сдали нервы, он побледнел и начал падать курсом на бутылки. Но лохматый
компаньон освежил его вопросом.
- Ты в "Мерседесе" держишь харч? Ну, там балык? Или буженинку? Забыл?
Бросьте что-нибудь в коробку. - Небрежно кинул директору. - И сигарет.
Выйдя из магазина с увязанной коробочкой в руках, мошенники фронтовым
маршем направились к стоянке автомобилей, но даже не достигнув их, быстро
перешли на низкий аллюр с дрейфом в строну дворов.
Квартира уже не казалась очень мерзкой. Она имела свойство менять свой
вид в зависимости от ситуации. Утром она была решена в стиле модерн без
всякой пластики, без полутонов и без подтекста, - незатейливый кубизм, но
сейчас в ней появилась теплота. Художник принялся творить. Костя достал
из-под стола скатерть, вытряхнул остатки спавшего коллеги и нежно положил на
стол, сметя с него все то, что раньше было. Веничком и тряпкой навел порядок
в окружающем пространстве. Неприятные запахи исчезли, уступив место аромату
свежего воздуха, схожего с запахом арбуза.
- Красиво, - приговаривал он, - надо жить красиво. Синюшки
второсортные.
А Сандалов-Питерский разматывал коробку, поглощенный предчувствием
приятных событий. В природе зарождался праздник.
И вот, наконец, все на столе. И водка и колбаска, что жмот директор
положил. Сверкают чистотой стаканы. Мужчины расставили стулья и
расположились тет-а-тет. Костя на правах хозяина разлил и поднялся с тостом.
- Быть добру! - Провозгласил он.
Питерский не возражал и они приняли. В организмах наступила благость.
Давешнее нервное напряжение дало разрядку и вылилось в истерический
смех. "Ха-ха" - орали они, тыкая пальцами друг в друга.
- ПОПА, ПОПА, что такое попа? - Задыхаясь, спросил Костя. - Это не то?
- Он указал на зад. - Или общество поддержки алкоголиков?
- Смешно, но это подготовка отдыха предпринимателей и аристократов.
Готовим им клубничные сюжеты.
- Это, конечно, лучше.
- Да одно и то же. Ты лучше скажи, как тебя зовут. Как-то не хорошо
пить неизвестно с кем. Меня - Виктор.
- Ну а меня зовут Костей. Костя Мубарашкин. Сантехник. Ты совсем не
помнишь, как познакомились вчера?
- Вчера. Что было вчера? - Виктор углубился в мир воспоминаний. - Вчера
была кульминация кризиса. Помню презентацию какой-то банды и - ох, как там я
наелся! До ужаса. До отвращения. Все надоело. Больше ничего не помню. С
тобой так не бывает?
Костя еще налил, чтобы развить успех поправки организма, чокнулись,
выпили. Расположились поудобней и хозяин поведал вторую сторону знакомства.
- А я сидел у ресторана. Там скамеечка есть. Злой, как тысяча чертей. Я
ждал ее. Давно все сроки истекли и было понятно, что жду напрасно. Надо бы
идти домой, но не мог заставить себя подняться. Тут из ресторанных дверей
вышел ты. Подошел и рядом сел. Посмотрел на меня угрюмым взглядом, сказал:
"Хочется повеситься". "И мне" - ответил я. - "Только перед этим выпить". А
ты: "Это не проблема. У меня есть". И показал на горлышко во внутреннем
кармане. "Но только где? Не в ресторане ж!" Я предложил пойти ко мне. Потому
что дома пусто и никого не будет. Ну и пошли. Распили. Потом я сбегал за
второй. На третью денег не хватило. Наступила ночь и занавес упал.
- Костя, а почему ты один? У тебя жены нет?
- Да в том-то и дело, что есть. Кусай ее кобыла. Не понимаю - почему,
но лучше, когда ее нет.
- А где она сейчас?
- В командировке. Завтра вернется.
- А дети?
- Дочка. Школьница. Сейчас у бабушки живет. Бабушка ее от нас спасает.
- Кого ж тогда у ресторана ждал?
- Витя, кого ждут, когда жена в командировке? Любовницу. Хотели сходить
в ресторан. Договорились встретиться на той скамейке. Да только, видишь, не
пришла.
Питерский удивился.
- Я не заметил, что ты арабский шейх. Со счетами в ведущих банках.
- Она любит сама за все платить.
- Давай еще по капельке. Предлагаю тост - за женщин! От них наши беды,
с ними наше счастье. Только надо иметь ввиду, что иметь жену и любовницу
вообще-то неприлично. В этом твое бытовое поражение и раздвоение личности.
Найдешь секретный ключик - молодец, а не найдешь - ищи. Да пусть сопутствует
удача!
Выпили.
- Женщины, женщины. - Томно застонал, закусывая, Витя. Развивалась
дежурная тема всех подвыпивших мужчин. - В чем ваша тайна? Может в том, что
никакая нас не любит?
- А кого они вообще любят? - В Косте поднялась сердечная обида,
почуявшая час расплаты.
- Они любят себя и свою роль. Они, дорогой мастер шарошки, только
актрисы. Играют много и всегда. Жизнь для них - большая сцена. Для этой
сцены готовят грим, готовят платья. И выбирают стиль игры. А ты и зритель, и
массовка, и статист. И даже мастер интерьера. Нас любят только так, как
зрителей артисты. Особенно когда те хлопают и несут корзинами цветы.
- А чего им играть? Ну вот есть муж, ребенок. Муж работящий,
самостоятельный, деньги приносит, все в порядке. Ну и люби его! Чего им не
хватает?
- Ну как ты не понимаешь? Наверно, молодой еще. Что такое женщина?
Женщина - это одновременно капризная девчонка и заботливая мать. Как
девчонке, ей хочется, чтоб ее ласкали, баловали, на руках носили. Как отец
это делал, а чаще всего - не делал. Как матери, ей хочется кого-то обнимать,
ласкать, в общем - утопить в своей заботе и любви. Как это она делала со
своими куклами в детстве. Ну хорошо, если муж в соответствующих дозах и то
делает и другое позволяет делать. Позволяет ей навязать ему и внешний вид и
поведение по ее вкусу. И при этом проявлять восторг. В нем должны быть
выверены и активность и пассивность. Должен получиться замкнутый круг.
Женщина-мать, лаская мужчину-мальчика, возбуждает в нем настоящего мужчину
для того, чтобы он смог уже ее ласкать, как девочку, отчего в свою очередь в
ней возбуждается материнское чувство. Тогда она с ним на край земли пойдет.
Это формула естественной семьи. Простейшая молекула. А если нет? Сильно не
подходит - просто уйдет. А не сильно - любовника заведет. Или будет
подсознательно его искать всю жизнь. Простую молекулу превратит в
многоэлементную. В химии про это все прописано. Понимаешь, друг вантуза, не
она для тебя, а ты для нее. Ты должен соответствовать ее эталону. Ядро
притягивает прыгучий электрон, а не наоборот. Поэтому я и говорю, что
женщина любит себя и свою роль.
- Виктор, ты перестал быть человеком! Жизнь - не химия! Романтика,
любовь, фантазия. Предчувствие нежности. Изгнание шаблонов. Вот что такое
жизнь! А в женщине ее начало. Жизнь - это сказка, возбуждение и сон.
- Да ласкай ее сколько хочешь, это не возбуждает ее! Девочка
превращается в женщину, когда видит, как за нее дерутся! День - ее владение.
- Но разве бывает так, что днем все плохо, зато в постели ночью хорошо?
Постель примиряет.
- Бывает, только быстро проходит. И уже в постели приходится воображать
кого-то другого. А потом злиться за обман. Тебе приятно спать с женой?
- Унизительная пытка.
- Вот и у меня так же.
Зазвонил телефон. Костя подошел к аппарату, снял трубку.
- Аэлита! - Радостно узнал знакомый голос. - Куда же ты пропала? Ты
почему вчера не пришла? Бросила, что ли? Муж не отпустил? Да, жена приедет
завтра. Сможешь придти с ночевкой? Вот здорово! Сейчас хочешь придти?
Костя замялся.
- Я тут с товарищем. Нет, ты его не знаешь.
- Пусть приходит! - Крикнул Витя. - Вместе посидим. Потом уйду. У меня
другие планы.
- Вот он тебя тоже приглашает. Приходи! Не помешаешь. Ну, и отлично.
Положив трубку, счастливый, словно шарик на параде, Константин
Мубарашкин продефилировал к столу. Квартира окрасилась в румяные и
золотистые цвета.
- Без женщин жить на свете нам нельзя. - Пропел он на свой лад где-то
услышанный мотив. - Зануда ты, товарищ Питерский-Сандалов. Ну, ничего,
придет моя красавица - тебя встряхнет. Красота все лечит. А пока можешь
продолжать.
Питерский насупился. Приход чужой красавицы почему-то его не
вдохновлял. Но задевал. В той щекотливой мере, необходимой и достаточной для
возбуждения приятного цинизма. Это приносило облегчение подавленной гордыне.
- В природе красоты не существует. Красота бывает исключительно для
жертвы. Она агрессивна, поет сиреной, увлекает жар-птицей. Она ищет того,
кто потянется к ней. Она - приманка хищика. Бог наградил женщин красотой,
как средством порабощения мужчин, чтобы впиться в них и погонять.
- Женщина рождает надежду и людей. - Не сдавался Костя.
- Женщина рождает, мать-земля забирает. Чтобы родить, надо убить. Нет
более агрессивного существа, чем женщина. Какие самые кровожадные батальоны?
Женские. Чей голос громче в хоре требующих расстрелов? Женский. Кто гонит
мужика на ратный подвиг, когда он вовсе и не хочет его совершать? Она же.
Она сделала из мужика, в сущности мирного животного, убийцей. Он рожден ей
подчиняться. Преступность - существительное женского рода. Если женщина
жертва, то жертва своего влияния на подчиненных ей мужчин, которые
неосознанно борятся с ней Она жертва своего же оружия. Наши предки
отличались мудростью. По Домострою мужчины должны были держать женщин в
подчиненном положении. А еще апостол Павел говорил:
"Жена да учится в безмолвии, со всякою покорностью; а учить жене не
позволяю, ни властвовать над мужем, но быть в безмолвии."
- Почему ты стал ненавидеть женщин? В них влюблен весь мир.
- Они поработили этот мир. Вся демократия пришла от них.
- Как это? И чем тебе не угодила демократия?
- Да она колом мужиков прошила! Знаешь, что она такое?
- Ну пассажи! Расскажи.
- В демократии - бардак, порядок только в тоталитаризме. В животном
мире есть хищники и травоядные. Хищникам нужно вносить в стадо травоядных
хаос, чтобы легче было бы их ловить и убивать. Вот они и говорят: Долой
государственный диктат. Хотим есть мясо. Да здравствует свобода. Демократия
- свобода для ловцов добычи. То, что у зверей мясо, в нашем обществе -
материальные ценности, произведенные людьми. Деньги, наконец. Нет ничего
лучше демократии - говорят они. Травоядные затравленно молчат. Им нужен
покой, порядок и трава. То есть природные богатства. Им нужно государство.
Нужно возить - будут возить, нужно пахать - будут пахать. Но только чтобы
хищники не нападали на них. Им не нужно мяса. Забота хищников - заставить
травоядных интенсивней работать на себя, а значит для них. Пахарю демократия
представляется глупой блажью. Он работает и в этом его жизнь. Лишь бы не
мешали, не лезли к нему с разными вопросами.
- Одним нужен порядок для спокойной работы на земле, другим демократия
для того, чтоб понукать и отнимать. Причем тут женщины?
- В эволюции люди превратились во всеядных. В каждом живет и хищник и
жертва. Только в разных соотношениях. Натура хищника заставляет человека
быть личностью, быть агрессивным, натура травоядного - наоборот. Теперь
подумай и скажи, что свойственно мужчинам, а что женщинам? Кто по природе
больше хищник? Думаешь, мужики? Вранье. Скажи - кто из нас никогда не
наденет одинаковую с другим одежду, чтобы не показаться частью стада? Кто
любит шкуры убитых животных? Кто лепит кровавых героев, словно рожает их?
Женщины. А кто работает с землей, с ресурсами? Рубит уголь, валит лес?
Мужики. То-то и оно. Отсюда и получается, что с завоевавшей страны
демократией женщины завоевали мир. Поработили нас. Теперь все перепуталось.
Мы говорим, что любим их, а на самом деле боимся их, боимся стать рабами,
боимся боли, которую рождают в нас. И не можем оторваться. Это выше наших
сил. Они говорят, что нас любят, а на самом деле просто не могут без нас
обойтись. Мужик любит только родное ему дело, как пахарь любит зерно,
животное траву. А животновод не может так же любить своего барана, потому
что собирается ему горло перерезать, он любит только баранину.
Костя вообще-то плохо слушал собутыльника. Он в этой философии ничего
не понимал. Но высказаться не мешал. Должен же человек хоть иногда
вытряхнуть накопившееся. А Питерский подливал в стаканы, выпивал и
продолжал.
- У меня уже вторая жена. Да! С первой что-то не сложилось. Я тогда
завхозом был. Зарплата маленькая. А она - воруй, воруй. Ну, как воровать?
Посадят. "Других, говорит, не сажают и ты не будь дураком". Ну и начал
воровать. А куда деваться - шею перепилила. Господи, сколько страхов
натерпелся! Так веревочка вилась, вилась, все, думаю, куда-то надо убегать,
а тут как раз и реформы начались. Слава тебе, Господи! Наворовались
исподтишка - теперь можно в открытую. Если я раньше только барахло таскал, а
теперь маркетинг, так сказать, освоил. Тут дела на взлет пошли. Фирму по
банкетам организовал. Пошли большие деньги. Проститутки, пьянки. Все стало
так, как жена того хотела. Деньги-то большие! "Ты должен стать авторитетом".
Сына родила. В армию, паразита, затолкал. Чтоб мамино воспитание
выветрилось. Без маминой машины сто метров не пройдет. "Я всю жизнь мучалась
- пусть ребенок порадуется жизни". На всю катушку стал радоваться.
Проституток не надо, свежих девочек давай! Стал насиловать. Власти
захотелось. Бил подростков, банду сколотил. Занялся наркобизнесом на
молодежных вечеринках. Многое имел. Училс