половина музыкантов. Актеры называют его театральным институтом, а те, кто играет на пианино... там... на балалайке - консерваторией. В обшем, театрально-балалаечный институт. Н.: В юности мечтала стать актрисой. Не повезло... С.: По-моему, наоборот. Не знаю, как ты, а я проголодался. Подожди, возьму чего-нибудь пожевать. Тебе не очень противен жующий мужчина? (Уходит.) Н. (сама себе): Да. Видела бы нас Женечка... А что? Она знает. Сама просила... Нет, лучше все-таки уйти, пока не поздно. (Приходит Славуня с тарелками.) С.: Скучаешь? (ставит тарелки, обнимает Натусю) Видела бы нас моя жена. Н.: Ну и что? Она знает. С. (отстраняется): Вот те, на... Какой же я дурак. (пауза) Значит, вы вместе за мной шпионите? (пауза) Ох, идиот... ох, кретин... Н.: Послушай... С.: Не надо ничего говорить. Никому нельзя верить. Ни единому человеку. В этом я с нею полностью согласен. Н.: Зачем я тебе позвонила... С.: И правда, зачем? Н.: Испугалась, что ты в самом деле покончишь с собой. С.: Я? Чего ради? (смеется) Н.: Ты ведь слышал наш разговор... тогда. С.: Кое-что. (пауза) У нее действительно кто-то есть? Н.: Похоже, что да. С.: Понятно. А кто? (пауза) Ладненько, давай выпьем. (наливает себе и Натусе) За твои успехи. (пьет) Значит, ты решила меня спасти. Н.: Страшно, когда человек не хочет жить. С.: Не смеши. Ешь, пожалуйста. Н.: Не могу. С.: Тогда пойдем, потанцуем. (Идет танцевать. Натуся послушно плетется следом.) С. (обнимает Натусю): Мне с тобой хорошо. Честное слово. Н.: Мне тоже. С.: Все остальное - неважно. (пауза) Правда, я на тебя немного обиделся. Когда ты позвонила, я подумал, что ты просто хочешь меня видеть. Н.: Я просто хочу тебя видеть. Но я не хочу никого обманывать. С.: А мы не будем никого обманывать. Все это происходит как- будто не с нами и не здесь. "Бессонница. Гомер. Тугие паруса. Я список кораблей прочел до середины. Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный, Что над Элладою когда-то поднялся. Как журавлиный клин в чужие рубежи, На головах царей - божественная пена. Куда плывете вы? Когда бы не Елена, Что Троя вам одна, ахейские мужи?..." (Музыка умолкает. Натуся и Славуня стоят обнявшись.) Сцена 2 (7). (Квартира Витюши Холостякова. Витюша, в коротком черном халате с белыми иероглифами, лежит на диване. В дверь звонят. (довольно долго) Витюша нехотя сползает с дивана, идет открывать. Входит Славуня.) С.: Привет. (удивленно разглядывает халат) Это ты или не ты? В. (сухо): Кто же еще. Проходи. (снова ложится на диван) С.: Кто тебя так? В.: Что именно? С.: Иероглифами расчертил. (пауза) Знаешь, на кого ты сейчас похож? В. (с интересом): На кого? С.: На этого... (щелкает пальцами)... известного... В.: Конфуция? С.: Нет, ближе сюда... В.: На Мао-Цзе-Дуна? С. (возмущенно): Да ну что ты! В.: Тогда не знаю. С.: Ну, тот, американский актер... как его... который все время играет китайских мафиози... В.: (холодно) Не помню. С.: Черт, ладно, забыл. Что новенького? Ты все один да один? В.: Напротив. Был в гостях недавно. Хорошие люди. С.: Не из мафии, нет? Смотри, попадешь в их сети - живым не выпустят. И не будет у меня больше друга. Шучу. (пауза) Нет, ты, ей-богу, изменился за эти несколько дней. В.: Все течет, все меняется. Ничто не вечно... С.: Ого! Даже так? Да, дело серьезное. (пауза) А я тут, понимаешь, влюбился. В.: Поздравляю. С.: Спасибо. Но это великая тайна, открываю только тебе. В.: За что такая честь? С.: Ты, как человек холостой, должен меня понять. В.: Я понимаю. Половое влечение, если оно не ведет к адюльтеру, стимулирует творческий процесс. С.: Слушай... я знаю, что у тебя на халате. В. (доверчиво): Что? С.: Там черным по белому написано: "Витюша, ты дурак!" В.: Глупости. Я действительно был бы дурак, если бы стал тебе что- нибудь отвечать. С.: Ладно, извини. Ты устал, я устал. Давай, выпьем понемногу и все неприятное забудем. В.: Тебе не кажется, что ты злоупотребляешь алкоголем? С.: Не кажется. В.: Зря. Смотри, чтобы эта пагубная привычка не превратилась в нечто более серьезное. С.: Не хочешь пить - так и скажи. А то начинаешь запугивать. (пауза) Обиделся, что ли? В.: Нет, просто не выспался. До утра никак не мог уснуть. Лежал и все время думал, думал... С.: "Бессонница. Гомер. Тугие паруса. Я список кораблей прочел до середины..." В.: Знаю. Мандельштам. С.: Не занудствуй. "Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный, Что над Элладою когда-то поднялся. Как журавлиный клин в чужие рубежи, На головах царей - божественная пена. Куда плывете вы?... В. (морщится): Хватит. С.: Ты просто не в духе (продолжает) "...Когда бы не Елена, Что Троя вам одна, ахейские мужи? И море, и Гомер - все движется любовью. Кого же слушать мне? И вот - Гомер молчит, И море черное, витийствуя, шумит, И с тяжким грохотом подходит к изголовью." В.: А как же твоя жена? С.: Что... жена? В.: У вас такая боевая семья. С.: "И море, и Гомер - все движется любовью. Кого же слушать мне? И вот - Гомер молчит..." В.: Не хочешь - не отвечай. С.: Что я должен тебе отвечать? Поезд ушел согласно расписанию. Я ни в чем не могу себя упрекнуть. В.: Жаль. Вы так хорошо смотрелись вместе. С.: Как на выставке собак. В.: Чушь. С.: Она первая от меня отказалась. Было бы, ради кого! В.: А кто он? С.: Не знаю. Не хочу знать. Иначе убью подлеца, кто бы он ни был. (жалобно) Витюша... В. (сонно): А? Не расслышал. С. (раздраженно): Да можешь ты выслушать меня, наконец... по- человечески. Разлегся, понимаешь, как барышня. Что мне, рядом лечь, чтобы тебе было слышно? В. (садится на диване): Нет. Не надо. Я лучше встану. С.: А то ножки свои тут показывает... В.: Жарко очень... Душно... Но ты не ругайся, в следующий раз к твоему приходу надену смокинг. С.: Послушай, Витюша... В.: Витюши больше нет. Тот, прежний Витюша, умер. С.: Прими мои соболезнования. Хороший был мужик. (пауза.) Да... ты теперь у нас кто? Виктор... Конфуциевич? В.: Виктор Борисович... Не издевайся. Можешь называть меня и дальше Витюшей. Не в этом дело. С.: Ясненько. Духовный кризис. Муки возрождения. А не сходить ли тебе по такому случаю к психиатру? А то напялил женский халат и думаешь, что ты - это уже не ты. В.: Говоришь, влюбился?.. Я тебе не верю. С.: Почему? В.: Не знаю... Пятнадцать лет прожить со своею женой, а потом вдруг... С.: А если это не моя жена... то есть, не моя половина, настоящая, та, с которой даже на том свете не расстанешься? В.: Ты точно знаешь? С.: Это неважно. Честно говоря, кто его разберет? В.: В таком случае, что тебе говорит твой внутренний голос? С.: Что-то такое бормочет... В.: Тут я ничего не могу посоветовать. С.: Я что, за благословением пришел? Ты дай ключи от квартиры. В.: Погоди... Так уж срочно? (пауза) С.: Ладненько. Я побежал, меня там ждут. В.: Твоя новая половина? С.: Нет. Мой очередной благодетель. Обещал кое в чем помочь, жена уговорила. Должен повести напоить, накормить, обласкать. В.: Ты его или он тебя? С.: Я, конечно... на первый раз. В.: Кто-то из знаменитостей? С.: Нет, мелкий человечек. Окологоночная публика. Но при деньгах. В.: Возьми его в передачу. Такие ведь тоже нужны. С.: Исключено. Ему, вообще, кроме сальных анекдотов, по-моему, больше нечего рассказать. Не спрашивать же его о том, где он столько денег наворовал. В.: Сам за него все скажешь. С.: Ага. А он только будет сидеть и лысиной светить, вместо прожектора. (пауза) Спасибо, конечно, Витюша, за совет, Но ты, лучше, не в свое дело не вмешивайся... там, где ты не совсем понимаешь... Речь совершенно о другом. Мне из него надо вынуть деньги. Всего-лишь навсего. Богатые люди - жадные, ничего просто так не дают. Сотню баксов вытрясешь - тысячу потеряшь. В.: Послушай. Ты меня, конечно, здорово обидел... С.: Когда? Сейчас? Извини, не хотел. В.: И тогда, и сейчас. (пауза) Но я тебе скажу. Твой начальник тебя ненавидит. С.: Тоже мне, новость. В.: Я уважаю тебя как творческого человека, но, тем не менее, должен предупредить... С.: Откуда тебе это известно? Ты же его в глаза не видел. В.: А халат, по-твоему, откуда? (Пауза.) С.: Нормальненько... В.: Подарок китайской делегации лично ему... С.: Я-то думаю, чего ты вдруг стал такой... неразговорчивый. (пауза) И что я, по-твоему, должен делать? Разрисовать себе пузо иероглифами и на нем ползти в кабинет пить водку? Кстати, как ты у него очутился? В.: Случайно. С.: Понятненько. У тебя все случайно. В.: Он хочет тебя переставить на утро. Или вообще убрать. Говорит, что ты выдохся. С.: Вранье! Много он понимает! В.: Не надо. Он отличный человек, ты его просто не знаешь. С.: Куда уж мне... В.: Кое в чем он прав. (пауза) Я, конечно, по твоему определению, "окологоночная публика", но все же... С.: Витюша... В.: Дай, закончу. С.: Что ты. Это к тебе ни в коей мере не относится. Я очень ценю твое мнение... В.: Ценишь - так слушай. У тебя земля горит под ногами, а ты черт- те чем занимаешься. С.: Витюша, извини, я должен бежать. Опаздываю. Дай ключи, если можешь. (Витюша берет брюки, роется в карманах.) В.: Возьми. Только до добра это не доведет. С.: (торопливо) Ладно, ладно... В.: Вспомнишь меня. С. (вымученно улыбается): Пока я отдыхаю там, на Парнасе, мои друзья внизу роют мне могилу. В.: Вот-вот. С.: Не переживай. Все уляжется. До скорого. (убегает) В. (вслед): Ну-ну. Счастливо. (Закрывает за Славуней дверь, идет к зеркалу.) В. (сам себе): Ты хотел, чтобы я увидел, кто я такой? Я увидел. Не только я, но и другие - тоже. Зато ты ослеп от своей славы. Нет, я не злопамятный человек. Я просто - человек. И ты еще будешь просить у меня прощения. (Действие всех последующих сцен происходит непрерывно, с утра до глубокой ночи.) Сцена 3 (8). (Женечка и Славуня у себя дома. Женечка сидит в кресле. Славуня собирается на работу.) Ж.: (безжизненным голосом): Мне так плохо, просто невыносимо... Ты уйдешь на работу, а я останусь одна... Целый день, потом вечер... Что делать, ты не знаешь? С.: Поезжай к маме, с дочкой пообщайся. Она давно у нас не была. Ж.: Не сейчас. В следующее воскресенье. (пауза) Сейчас у меня сил нет. С.: Ляг, поспи. Ж.: Не могу. Только лягу - кошмары начинают сниться. С.: Кстати, куда ты дела мой пиджак? Ж.: Какой? С.: Тот, что недавно покупала. Ж.: Для клуба? С.: А хрен его знает, для чего. Новый. Ж.: Зачем тебе? (пауза) Там все висит. (кивает на шкаф) Найди мне валидол. С. (сочувственно): Что, плохо? (приносит таблетку) Ж. (с таблеткой под языком): Душно. Такое впечатление, что сердце вот-вот остановится. (пауза) Возвращайся как можно скорее. С.: Скорее не получится. Ж.: Постарайся, прошу тебя... Гори оно все синим огнем... Ты меня слышишь? С.: Слышу. Но что я могу сделать? Ж.: Да, ты ничего не можешь. У тебя нет ни капли жалости ко мне. Ты через мой труп перешагнешь и дальше пойдешь. С.: Не выдумывай. Когда такое было? Ж.: Было. Каждый раз. С.: Конечно... Хорошего ты ничего не помнишь. А то, что я сделал для тебя, уже не в счет. Ж.: Ты? Для меня? Да я здесь как прислуга. Ты даже ботинки себе лишний раз не почистишь, не говоря обо всем остальном. Утюг в розетку не воткнешь, чтобы рубашку погладить. С.: Зато я умею работать головой. И довольно успешно. Ж. (морщится): Только не дави на меня своим интеллектом, все равно ничего не выйдет. Если ты такой умный, то почему до сих пор не работаешь за границей? Молчишь? Нечего ответить. С.: А что отвечать? Ты сама знаешь... Ж.: Правильно. Потому что есть другие, умней и образованней тебя. Что и требовалось доказать. Это не считая машины, дачи и денег, которых у тебя нет. С.: Найди себе получше, с машиной и дачей. Или уже нашла? Ж.: Хам! С.: С кем поведешься. Ж.: Между прочим, я остаюсь дома. Одна. А вот куда ты идешь - еще неизвестно. С.: Перестань. Ж.: Ты первый начал. (пауза) Для чего тебе клубный пиджак? С.: Пожалуйста, если хочешь - надену другой. (открывает шкаф) Ж.: Нет, ты ответь, для чего. Можешь в нем идти, я не против, только скажи, куда. С.: На работу. Ж.: Передача заканчивается днем. А ты придешь поздно вечером. С.: У меня сегодня вечерние съемки. Ж.: Знаю я эти съемки! Дай сигарету! С. (дает сигарету): У тебя же сердце болит. Ж.: Ничего. Подохну - найдешь себе молодую. Вон, у вас их сколько. (закуривает) Как тебе в голову могло придти меня в чем-то подозревать? С.: В чем я тебя подозреваю? Ж.: Как? Ты только что сказал... С.: Ничего я не говорил. Ж.: Ну, знаешь! С.: Дай носовой платок. Ж.: Возьми в шкафу. С.: (роется в шкафу) Где он? Ж.: О, Господи! (встает, находит платок, возвращается на место) С.: Я пошел. Ж.: Так и не сказал, куда. С.: Какое твое дело? Ж.: Вот. С этого и надо было начинать. У него, видите ли, свои дела. С каких это пор? С.: Хватит. Помолчи. Я должен сосредоточиться. Ж.: Кто тебе мешает? (сама с собой) Переставили тебя на утро - и правильно сделали. Нечего хвост задирать. Подумаешь, принц Датский. Рассорился со всеми, один он хороший. С.: Не трогай меня хотя бы сейчас. Ж.: Я? Трогаю? Да я тебе слова не сказала. Молчу, как рыба. С. (сам себе): Как-нибудь обойдется. Переживем. Ж.: Не обойдется, пока я меры не приму. Господи, что за жизнь? Опять клянчить, унижаться... Сидишь тут, в этой яме, и не знаешь, как из нее выбраться. Сама карабкайся и тебя тащи. А ты еще упираешься, как будто ты гений. Какой у твоего начальника телефон? Домашний. С.: У тебя где-то записано. Ж.: У него номер поменялся. Узнай! С.: Ладненько. Только что ты ему будешь говорить? Ж.: Какая тебе разница? Скажу, что ты все понял, осознал свою вину, и что больше такого не повторится. С. (повышает голос): Что ты городишь? Какую вину? Ж.: Тише, тише, не кричи. С.: Это смешно! Ж.: А мне - нет. Тебе надо было не с Витюшей пьянствовать, а заниматься делом. Тоже мне, персона. С.: Витюша, между прочим, стал чуть ли не приятелем моего начальства. Не знаю только, каким образом. Ж. (растерянно): Не может быть... С.: Так-то! Ж.: Почему же ты сразу не сказал? Нужно срочно пригласить его к нам. С.: Раньше надо было приглашать. Ж.: Раньше он был никто. С.: Сейчас тоже. Ж.: Ты не умеешь как следует общаться с людьми. В этом твоя основная ошибка. И ничего не поделаешь, это заложено у тебя в характере. На всех обращаешь внимание, только не на тех, на кого нужно. (пауза) Подумать только... Витюша Холостяков - и такой проныра. Молодец. Под кого хочешь поднырнет. С.: Думаю, это вышло у него случайно. Ж.: Такие вещи случайно не происходят. Запомни. Значит, он этого добивался. Втайне от тебя. Нехороший человек твой Витюша. С.: Зачем же ты его в гости зовешь? Ж.: Может быть, это единственный шанс. Пока. А там - посмотрим. С.: Как скажешь. Ж.: Ладно, все, иди. Тебе пора. Провожать не буду, захлопни дверь. Я устала. (пауза) Да, Витюше ничего не говори! Или скажи так: "У меня все хорошо, а временные неудачи - у кого их не бывает." И все, больше не надо. С.: Ясненько. Я пошел. Постараюсь побыстрее отделаться. Ж.: Не надо. Иди, спокойно работай. (Славуня уходит. Женечка тут же бросается к телефону.) Ж.: Натуся? Натуся, приди, мне плохо. Сейчас. Что значит, не можешь? Я без тебя умру. Натуся, на коленях умоляю. Если не придешь, с балкона брошусь. Не веришь - можешь проверить. Все. Жду. Спасибо. Ну, целую. Сцена 4 (9). (Женечка дремлет в кресле. Звонок. Приходит Натуся.) Ж. (открывает дверь): Натуся, солнышко, проходи. Я вся извелась. Представляешь, он не звонит уже целую неделю! Такое впечатление, что он меня избегает. Н.: Одну секунду. Дай, разденусь. Жарко. (снимает плащ) Ж.: Что ты на это скажешь? Н.: Подожди, может, еще позвонит. Ж.: Кто его знает? Плохой человек - он и есть плохой человек. Никуда от этого не денешься. А где та блузка, которую я тебе подарила? Зря ты ее не носишь. Носи. Тебе очень идет. Садись, я сейчас открою форточку. Не могу. Зачем я только согласилась? Надо было вообще его культурненько послать. А теперь он думает обо мне Бог знает что. Н.: Ты о чем? Ж.: Я так понимаю, что это гипноз. Он меня загипнотизировал. Теперь, конечно, злорадствует. (пауза) Знаешь, эти глаза, эти руки... Он ведь страшный, как черт, но я не могу ничего с собой поделать. Сижу целыми днями, как дура, ни о чем больше не в состоянии думать. Славуне говорю, что сердце болит. Оно у меня, и правда, болит. На погоду или на что... Н.: А Славуня? Он знает? Ж.: Боже упаси. Только догадывается. Но я считаю, не пойман - не вор. Пусть думает, что хочет, это его подробности. У него нет никаких доказательств. Н.: Ты думаешь? Ж.: А что? Он даже не видел нас вместе. Кроме как в компании. Но это не в счет. Н.: Женечка, я должна тебе кое-что сказать. Ж.: После. Это ведь не срочно. Я сейчас ничего не воспринимаю. Нужно выговориться, иначе - хоть в петлю лезь. Я не очень утомляю тебя своими разговорами? Н.: Терпимо. Ж.: Вот видишь. Ты умница. Дай, я тебя поцелую. (чмокает Натусю в щеку) Я такая нехорошая, я знаю. Но ты не сердись. Ладно? Скажи лучше, что мне делать? Н.: Ждать. Ж.: Чего ждать? У моря погоды? Неделю назад сказал, что позвонит - и как корова языком слизала. Н.: Позвони ему сама. Или это невозможно? Ж.: Почему? Возможно. Честно говоря, я звонила. И не один раз. Н.: И что? Ж.: Никак не могу его поймать. Ушел, вышел, не дошел... А я знаю, что он там и никуда не выходил. Как тебе это нравится? Н.: Может быть, он занят? Ж.: Как же! Другими бабами он занят. Н.: Откуда ты знаешь? Ж.: Видела. Как он садился в машину с какой-то... шлюхой, прости меня Господи. Н.: Да... Ж.: Не могу, не могу. Скажи мне что-нибудь. (плачет) Н.: Что тут скажешь? Ж.: Я, наверное, не выдержу, повешусь. Н.: Не надо так шутить. Ж.: А я не шучу. Н.: У тебя дочь. Ж.: Дочь уже взрослая. Она меня поймет. (вскакивает) Ой, подожди, там передача началась. (Включает телевизор. На экране - рекламный ролик, затем появляется Славуня.) С.: Итак, первый вопрос, который касается вашего непосредственного участия в создании нового театра - театра XXI века, как любят писать у нас в газетах. Не кажется ли вам наивной такая точка зрения? Что это - красивые слова, своего рода аванс, или, действительно, признание того, что уже существует не самом деле? Ж.: Оставить? Или выключить? Будешь смотреть? Н.: С удовольствием. Но у меня мало времени. С.: Я не буду уточнять вопрос - кажется, он достаточно ясно... Ж.: Тогда до свидания. (выключает телевизор) Обидится, что я не посмотрела. Ну, ничего. Скажу, спала. Н.: Да нет, ты включи... Ж.: Обойдется. Я сейчас не в состоянии слушать эту галиматью. Н.: Тебе виднее. А то я пойду... Ж.: Никуда я тебя не пущу. Чего ты вздумала от меня убегать? Н.: Я не убегаю. Видишь, сижу. Ж.: Вот и сиди. Зря я, что ли, тебя так ждала? Одна ты мне можешь что-то посоветовать. Н.: Боюсь, что ты меня переоцениваешь. Ж.: Как? Ты от меня отказываешься? Решила меня бросить в трудную минуту? Если ты это сделаешь - никогда тебе не прощу. Запомни, друзья так не поступают. Н.: Я ведь тоже человек. Ж.: Знаю. Ты хороший человек. Зато все остальные - подлецы, начиная с моего знакомого. Ты поняла, о ком я. (пауза) Я гибну, Натуся, гибну. Знаю, что это ужасно, и не в силах остановиться. Что это, по-твоему, любовь? Н.: Наверное. Ж.: Нет, это не любовь. Это совсем другое. Что? Не можешь мне сказать? Н.: Главное, не изводи себя. Успокойся. Ж.: Тебе легко рассуждать. А я... Не бросай меня. Ладно? (пауза) Что тебе говорил мой Славуня? (пауза) Опять, что ли, молчал, как партизан? Н.: В общем... не совсем... Ж.: Но это не самое главное. Надо подумать, как достать того обормота. Жаль, что у меня нет возможности выследить его на машине... куда он ездит. Н.: Бог с тобой... Зачем? Ж.: Чтобы как следует все узнать. Лучше горькая правда, чем сладкая ложь. Н.: Но если ты ему не нравишься... разонравилась... Ж.: Вот я и хочу от него это услышать. Пусть он сам скажет, что так, мол, и так. Я не в претензии. Ведь я ничего не требую. За что со мной так? (плачет) Клялся, скотина, что любит! Н.: Да, нехорошо. Ж.: Пусть Бог его накажет. Н.: А если нет? Ж.: То есть, как? Он не имеет права. (рыдает) Ой-ой-ой... Что со мной сделала любо-о-овь... Н.: Бедная ты, бедная. Ж.: А ты думала - притворяюсь? Н.: Хочешь, я сама ему позвоню? Ж.: Правда? Не боишься? Н.: Чего мне бояться? (идет к телефону, берет трубку) Ж. (набирает номер): Какая ты добрая, ты себе не представляешь. Ты - мой ангел-хранитель, я всегда это знала. Н.: Подожди, не спеши. Ж.: Ну все, говори. Не буду отвлекать. Н. (говорит по телефону): Алло. Здравствуйте. С вами говорит подруга одной вашей знакомой. Вы догадались? Да. (пауза) Ж.: Меня? (тянется к трубке) (Натуся отрицательно качает головой.) Н.: Так... Так... Ж.: Если он хочет меня видеть, скажи, что я мигом! Когда ему удобно. Если я не приду домой ночевать, скажем Славуне, что я у тебя. Н.: Как... В таком случае, извините. До свидания. Ж.: Ну, что? (тяжело дышит) Что я сейчас чувствую... ты бы только знала... грех сказать. Давай, не томи! Н.: Ничего особенного. То есть... Ж. (нетерпеливо): Ну, ну... Н.: Ты только не расстраивайся. Короче, он просил больше не звонить. Ж.: Что?.. Яснее можешь? Н.: Не хочу передавать весь разговор, это не к чему. Ты слышала. Ж.: Это... правда? Он так и сказал - больше не звонить? Н.: Извини... Зачем я буду тебя обманывать? (Женечка начинает рыдать с подвыванием.) Н.: Не надо плакать. (пауза) Ты с ним была? Ж. (сквозь рыдания): Нет... как на духу... (пауза) Всего два раза. Не в этом дело. Что я ему, девочка? (всхлипывает) Все равно, я этого так не оставлю. Он еще пожалеет. Локти кусать будет... и все остальные места... Н.: И что ты собираешься делать? Ж.: Не знаю. Пока не придумала. Не так быстро. Но он свое возмездие получит, клянусь. Если я что-нибудь обещаю, то я обещаю. Н.: Пойду, мне пора. Я больше не нужна? Ж.: То есть, как это, не нужна? Нужно придумать, как ему отомстить. Н.: Я не специалист в таких делах. Ж.: А я, по-твоему, специалист? Сейчас будем вместе думать. Дурные поступки должны быть наказуемы, потому что добро, в конце концов, всегда торжествует над злом. Запомни. Пускай меня посадят, но я убью эту сволочь. Н.: С ума сошла! (Женечка вытирает глаза.) Ж.: Пожалуй, ты права. Лучше я все расскажу Славуне, пусть он его прикончит. За убийство из ревности ему ничего не будет. Н.: Из какой еще ревности? О чем ты говоришь? Ж.: Ради меня он пойдет на что угодно! Спорим? Сейчас же поеду к нему на работу и все ему выложу, как на духу. (пауза) Хотя... нет. Пистолет-то у него дома. Значит, подожду, пока домой придет. Н.: Ты просто не в себе. Не нужно так себя накручивать. А то, и в самом деле, как бы чего не вышло. Ж.: Не надо меня успокаивать. Не думай, что я такая слабая, как это тебе кажется. Я могу за себя постоять. В конце концов, для этого есть Славуня. Н.: Не хотела сейчас говорить... Но, раз уж так получилось... Славуня тебя больше не любит... так сильно. Тем более, не станет из-за тебя никого убивать. Хотя, я думаю, до этого и не дойдет. Отдохнешь, успокоишься, найдешь себе кого-нибудь... Даст Бог, найдешь. (Пауза.) Ж.: Я слушаю. Ты что-то начала говорить о Славуне? Н.: Не во-время это сейчас. Потом как-нибудь. Ж.: Нет, именно сейчас! Другого времени может не быть. (пауза) Говори. Н.: Понимаешь... Как тебе сказать... Ты никогда не думала, что он может полюбить другую женщину? Ж.: У него, что, кто-то есть? (пауза) Ну, не тяни. Н.: Допустим. Ж.: Врешь! Н.: Тогда я больше ничего не буду говорить. Ж.: Нет, будешь. (пауза) Ты с ним спала? Да или нет? (хватает Натусю за воротник, трясет) Н. (пытается освободиться): Какое это имеет значение? Ж.: Нет, говори! Сколько раз ты с ним спала? (Пауза.) Ж. (отпускает Натусю): Ничего, я еще поговорю. С вами обоими. Вы у меня рыдать будете крокодиловыми слезами, но я узнаю всю правду, как на духу! Подумать только, до чего я дожила! Мой собственный муж... Ты мне еще ответишь! Вон отсюда! Чтобы я духу твоего здесь не видела! Боже, ты видишь, что творится?! Сделай же ты что-нибудь, не сиди сложа руки. (Натуся берет плащ, уходит.) Ж. (вслед): Ведьма вонючая! Тварь паршивая! Ничего... Я тебя проучу. Будешь знать, как с чужими мужьями путаться, аферистка чертова. (Падает на диван, рыдает.) Ж.: Ненавижу! Всех, всех ненавижу! Сцена 5 (10). (Квартира Витюши. Натуся и Славуня.) С. (открывает Натусе дверь): Привет. Я уже думал, что ты не придешь. Как там дождь? Сильный? Н.: Порядочный. С.: А почему без зонтика? Н.: Забыла. С.: Я смотрю, ты вся мокрая. Ладненько. Проходи, не стесняйся. Садись, куда хочешь. (пауза) Это хата Витюши Холостякова, а он нескоро придет. (Садятся возле журнального столика.) С.: Как дела? Как работа? Движется потихоньку? Н. (кивает): А у тебя? С.: Нормальненько. Все в лучшем виде, как всегда. Лучше не бывает. Правда, постоянно приходится крутиться в диком темпе. Но ничего. Я привык. Н.: Как ты выдерживаешь? С.: Все дается опытом. (Гремит гром.) Н.: Ой! (закрывает уши) Ничего себе, гремит. С.: "Ты скажешь, ветреная Геба, Кормя Зевесова орла, Громокипящий кубок с неба, Смеясь, на землю пролила." (Берет Натусю за руку, пытается усадить к себе на колени. Натуся отстраняется.) С. (отпускает Натусю): Куда ты убегаешь? (пауза) Да, так о чем мы с тобой говорили?.. Понимаешь, вот какая вещь получается. С одной стороны, ты вроде как свободен. Но в то же время зависишь от всех и вся. Любая сволочь сует тебе палки в колеса, а ты ничего сделать не можешь. (пауза) Ладно, это я о своем. Не бери в голову. (Натуся зябко поводит плечами.) С.: Замерзла? (снимает пиджак, бросает его подальше, протягивает Натусе руку) Иди сюда. Чего ты, не бойся. Тут никого нет. (пауза) Или ты думаешь, что я под диваном Витюшу прячу? Чего молчишь? Н.: Я тебе нравлюсь? С.: Конечно. Иначе, зачем бы я с тобой здесь сидел? Есть будешь? Н.: Нет. Спасибо. С.: А я голодный, как собака. Надо пошарить в холодильнике - может, там завалялось что-нибудь. (идет на кухню. Пауза. Радостный возглас): Нашел! (приносит начатую банку консервов, недопитую бутылку водки, ставит все это не стол) "Я стол накрыл на шестерых..." Последний раз спрашиваю - будешь? Н. (качает головой): Ты поешь. С. (наливает себе из бутылки): Тебе налить? Н.: Не надо. С.: Не надо, так не надо. За твое здоровье. (Пьет, затем уплетает консервы прямо из банки. Натуся наблюдает.) С. (с набитым ртом): Я сказал жене, что вечером у меня много работы. (проглатывает кусок, переводит дух) Представляешь, первый раз ей с кем-то изменяю. Ухаживать-то я ухаживал, но до этого дело не доходило. Все время что-нибудь мешало. То ли не было подходящих условий... Проклятые буржуи и в этом нас обогнали. Но ничего, скоро мы их догоним. (пауза) Что такая задумчивая сидишь? Веселее надо. Все хорошо, жизнь прекрасна. Н.: Да, конечно. С. (отодвигает банку): Ну, вот. Теперь можно и поговорить. (пауза) Не понимаю, почему все наши женщины такие закомплексованные. Странная вещь получается. Вроде, есть все возможности приятно провести время, а она сожмется вся и сидит, о чем-то думает. Н.: Извини, у меня просто настроение неважное. С.: Да к черту настроение. Можно подумать, у меня все гладко, аж некуда. Ни фига подобного. Но я не сижу, как мумия, уставившись куда-то туда. Если что-нибудь не нравится - скажи. Только не смотри на меня так обиженно, будто... я не знаю. Н.: Хорошо. Я не буду. С.: Иди ко мне. (усаживает Натусю к себе на колени) Вот так. (гладит ее) Расскажи, что там у тебя стряслось. На работе что- нибудь? Н. (пересаживается на свое место): Подожди. Дай, я спокойно посижу. С.: Ну вот, опять куда-то убегаешь. Учти, у нас мало времени. Н.: Ага. (Славуня встает, включает музыку, снова садится.) С.: Что, так и будем сидеть? (пауза) Давай, выкладывай, какие у тебя неприятности. Н.: Я хочу немного отдохнуть, ладно? С. (пожимает плечами): Отдыхай. Кто тебе не дает? (Пауза. Славуня подходит к Натусе сзади, обнимает ее.) С.: Ну что, отдохнула? Н.: Не совсем. (пауза) Пожалуйста, не трогай меня пока. С.: Не подходи, не трогай. Чего ты тогда вообще сюда пришла, скажи на милость? (возвращается на свое место) (Пауза.) С.: Говори, что за проблемы, или пойдем отсюда. Я не намерен сидеть здесь с тобой всю ночь. Н.: Хорошо. Я уйду. (встает) С.: Не спеши. Что это ты сразу так вскочила! Я тебя не выгоняю. Еще целый час, а то и больше, пока Витюша придет. Н.: Не хочу обременять тебя своим присутствием. С.: Глупости. Ты меня не обременяешь. (пауза) Я не вижу повода с твоей стороны злиться на весь мир. Нельзя так. Женщина должна быть мягкой, раскрепощенной... Нет, вечно какие-то проблемы себе придумываете. Невозможно расслабиться. Уж лучше тогда купить бутылку водки и напиться в одиночку. Н.: Я не виновата. Это помимо воли получается. С.: Ну а я, тем более, не виноват. Что я могу сделать, если ты сама не хочешь? (пауза) Только ты не подумала, что мне, может, в сто раз хреновей, чем тебе. Но я молчу... (закрывает лицо руками) (Пауза. Натуся встает, подходит к Славуне, гладит его по голове. Славуня берет ее за руку, ведет к дивану.) С.: Хочешь, сначала душ примем? Вдвоем. Ты ведь замерзла вся. Н. (испуганно): Что ты! Я уже согрелась. С.: А то давай, а? (Натуся энергично мотает головой. Гремит гром.) С.: Ну и погодка. Как раз то что надо. Свет выключить или оставить? Н.: Все равно. С.: Мы сделаем вот что. (выключает верхний свет, включает торшер) Так нормально? (Натуся кивает.) С.: Видишь, а ты боялась. (целует Натусю) Какая ты красивая. Н.: Ты меня любишь? С.: Ужасно люблю. (расстегивает рубашку) Тебе помочь раздеться? Или сама справишься? (Гремит гром. Сверкает молния, освещает комнату. Славуня, в расстегнутой рубашке, в брюках, ложится на диван, пытается уложить рядом Натусю.) С. (томным голосом): Что ты со мной сделала? Я уже почти готов... Где ты? Н.: Сейчас. (садится рядом со Славуней, целует его) С. (целует в ответ): Ну что, Натуся... Надеюсь, ты ничем меня не наградишь... (Пауза. Натуся встает.) С.: Куда ты? Я же пошутил... Ну вот, обиделась. Н.: Где тут включается свет? С.: Зачем тебе?.. Там, справа. (Натуся включает свет. Славуня поднимается, садится на диване, переворачивает кассету, снова включает музыку.) С.: Что ты, в самом деле? Устраиваешь тут какие-то сцены. Ты пойми, такое случается нечасто. Нам могло быть так хорошо вместе... Еще чуть-чуть побудь со мной... Прошу. Н. (резко): Хватит. Мне уже хорошо. С.: А мне нет. (пауза) Вы все какие-то ненормальные, честное слово. Или вам безразлично, что чувствует мужчина, когда его... вот так... Н.: Почему? С.: Я надеялся, что ты человек, а ты такая, как все. Н.: Ты тоже. С.: Да, я тоже. А ты думала, я какой-нибудь, там... Дон Жуан? Или прочие товарищи? (пауза) Кому ты нужна? Сука фригидная! Н.: Чего же ты от жены бегаешь? С.: Что ты понимаешь! Ты и мизинца ее не стоишь, чтоб ты знала! Н.: Я рада за тебя. С.: Слава Богу, что у нас с тобой ничего не вышло. Хотя бы совесть у меня будет спокойна. И с Женечкой не придется объясняться, в случае чего. Н.: Напрасно ты так думаешь. С.: Ты что, ей рассказала? Н.: В основном. С. (вскакивает): Идиотка! (мечется по комнате) Бегом собирайся, нужно сматываться отсюда. Она может запросто придти... Господи, что же это такое? Н.: Сядь, ничего не случится. Насчет этого она не в курсе. С. (садится): Зачем ты это сделала? Кто тебя дергал за язык? (Пауза.) С.: Все вы одинаковые, если на то пошло. Н.: По-твоему, лучше лгать? С.: Да, лучше. Весь мир на этом стоит, и ничего. Пока еще держится. (пауза) Черт бы тебя побрал, с твоей честностью. Как я теперь домой появлюсь? Лучше сразу, на месте застрелиться. (пауза) Никогда больше мне не звони. Н.: Не беспокойся, не буду. (достает из сумки газету, кладет на стол перед Славуней) На, вот, почитай на досуге. С.: Что это? Н.: Хотела тебе сделать сюрприз. (пауза) Ну, я пошла... товарищ Дон Жуан. (Уходит. Слышно, как захлопывается дверь.) Сцена 6 (11). (Квартира Витюши. Свет погашен. Входит Витюша.) В. (испуганно): Кто здесь? С. (голос из темноты): Не бойся, это я. В. (включает свет): Уф! Перепугался. Думал, вы давно ушли. (пауза) Ты один? С.: Как видишь. В. (снимает с вешалки халат с иероглифами): Пойду на кухню, переоденусь. Насквозь промок. С.: Ты что, меня стесняешься? В.: Ничего я не стесняюсь. Подождешь? Или ты уже уходишь? С.: Подожду. (Витюша выходит, возвращается в халате. Развешивает брюки и рубашку на стульях. Раскат грома.) В.: Смотрю я на эту погоду и радуюсь. Пусть себе все идет, как надо. С.: Молодец. Оптимист. В.: Может, не совсем, но я не против. Нельзя все время думать о плохом. С.: Я у тебя переночую. Можно? В.: Один? Или с кем-то? С.: Если найдешь, с кем - я не возражаю. В.: Что так? (пауза) Прости. (пауза) Мрачный ты какой-то. Может, я чем-нибудь могу помочь? Есть хочешь? С.: Все, что там было, я прикончил. Вот если б выпить... В.: Где-то оставалось чуть-чуть. Или тоже - все? С.: Гм. В.: Ты смотри... Беда какая. С.: Ничего, потерплю. Хотя, знаешь, я, наверное, домой пойду. В.: Сказано - творческая личность. Куда ты пойдешь в такую ночь? Оставайся. У меня есть чистая простыня. (Пауза. Витюша приносит раскладушку. Гремит гром.) С.: Что тебе мое начальство обо мне говорило? В.: Господи. Нашел, о чем вспоминать. Ложись. С.: Не могу. Что мне делать, скажи? В.: Ничего. Терпи, пока терпится. С.: Сколько можно? (пауза) Бессонница. Гомер. Тугие паруса. Я жизнь свою прочел почти до середины. И вот, сижу один и трогаю седины. И слушаю за стенкой голоса. В.: Твое? С.: Наше. В.: Взял, испортил классику... Нехорошо. С.: Иллюзии это все. Идеализм. В.: Здесь я с тобой в корне не согласен. Только не вздумай со мной ссориться на этот счет. С.: Даже не собираюсь. (дает Витюше газету) На, почитай. Тут обо мне написано. В.: Да? (берет газету) Как же я пропустил. (читает) Бред... Какой еще балалаечный институт? Где они такое откопали? С.: Неважно. (пауза) Одна моя знакомая постаралась. В.: За что она тебя так? С.: Наверно, из большой любви ко мне. В.: Та самая половина, которую ты нашел? С.: Чушь собачья! На том свете пусть разбираются, где чья половина. В.: Знал бы - ни за что ключи не давал. (пауза) Она хоть красивая? С.: Так себе. (пауза) Что скажешь еще? В.: В твоей ситуации лучше бы этого не было. С. (устало): Опозорила. На весь город... на всю страну... на весь мир... В.: С какой стати тебя на приключения потянуло? С.: Что поделаешь. Без любви человек становится черствым и злым. В.: То-то ты подобрел, я смотрю. С.: Мало того. Она сказала моей жене, что у нас роман... Или что-то в этом роде. В.: Н-да. Комментарии излишни. (пауза) Главное, не суетись. Все будет хэппи-енд. Вот увидишь. С.: Ты думаешь? (пауза) Хорошо бы, конечно. Но я уже ничего не хочу. Пружина лопнула. В.: Не страшно. Ты же не заводная обезьяна, в конце концов. Человек - существо живучее. Встанешь, отряхнешься и дальше пойдешь. (Сверкает молния. Гремит гром.) С.: Не знаю... Ты как-то спрашивал, как происходит творческий процесс... Очень просто. Берешь себе вену, чик - и готово. Нужна для этого свежая кровь. А если у меня ее нет? В. (закатывает рукав): Возьми мою. Вон, ее сколько. С.: Чудак. Я же в переносном смысле. В.: А я в каком? Ты меня, вроде как, за идиота держишь. С.: Все может быть... Не обижайся... Ты прости меня, ладно? За все сразу прости. В.: Чего это ты вдруг? С.: На всякий случай. В.: Не балуйся. С.: Пойду, поговорю с женой. Покаюсь. Она добрая. В.: Лучше потерпи до утра. С.: А утром что изменится? В.: Есть вероятность, что она за это время успеет остыть. (пауза) В любом случае, ночью никто отношений не выясняет. С.: Мне кажется, наоборот... В.: В том-то и дело... Тем более не нужно. Я по себе знаю. С.: Все равно скандала не миновать. Может, это и к лучшему. (поет) "Разгорается скандал! Сатана там правит бал! Там пра-а-авит бал!" В.: Не кричи. Соседи прибегут. С.: Уйдет она от меня - и правильно сделает. Я, Витюша, дерьмо, каких мало. В.: Не говори так. Это некрасиво. Тебя могут неправильно понять. Ты сейчас не в состоянии. Тебе бы выспаться как следует, отдохнуть... Ложись на диване, а я себе на раскладушке постелю. С.: Спасибо. Я должен идти. В.: Не жалеешь ты себя. (пауза) Бог милостлив, а ты никак не хочешь этого понять. С.: Мне, что ли, от этого легче? В. (машет рукой): А-а! С.: У нее сегодня сердце болело... В.: Позвонил бы. С.: Звонил. Занято. (пауза) Тяжело мне. Тревожно. Не дай Бог, что случится. В.: Ладно. Отговаривать тебя - потом я же буду виноват. С.: Не бери в голову. В.: А насчет работы... что касается давления на тебя... так сказать... С.: Оставь, ради Бога! Давили всю жизнь, давят и будут давить. Пока! (Славуня уходит. Раскаты грома.) В. (вслед): Позвони! Сцена 7 (12). (Ночь. Женечка одна в своей квартире. Сидит с телефоном в руках. Дождь. Гром.) Ж.: Я такая несчастная, кто б только знал. На целом свете нет человека несчастней меня. И ничего удивительного в этом нет, если мир так устроен, что на одного порядочного человека приходится целая толпа негодяев без совести и чести. (пауза) Все меня предали, все... (Снимает трубку, набирает номер. Пауза.) Нет. Это невозможно. Весь вечер не подходит к телефону, как будто оглох. Так хочется высказать ему все в глаза, этому черту лысому. Чтоб знал. (пауза) Я не из тех, кто все прощает. И доберусь до него во что бы то ни стало, пусть не сомневается. Он будет, конечно, выкручиваться, лгать, но ничего. Раз виноват, то ответит за это как следует. В следующий раз не будет таким подлецом. (Гремит гром. Женечка в испуге прыгает на диван.) Господи! Никогда не думала, что в собственном доме может быть так страшно. (пауза) Ну подумаешь - гроза? Чего я вдруг испугалась? (пауза) Какой длинный сегодня вечер. Кажется, длиннее ничего никогда не было. За что такая пытка? Кому я что плохого сделала? Всю жизнь только работала, только трудилась. Один раз в жизни захотела маленькой человеческой радости, небольшого тепла. И вот, пожалуйста, получила. (пауза) Нет, я его все-таки достану! (набирает номер) Конечно, нет его дома. Таскается где-то с бабами, где ж ему еще быть. Под дождем лазит. Или в машине. (подходит к окну) А дождь... а дождь... Хоть бы на минуту успокоился. Невозможно, как голова болит. Хочется лечь и ни о чем не думать. Но разве можно не думать, когда мысли сами в голове крутятся? И зачем мне все это нужно? Почему одни люди живут мирно и счастливо, купаются в роскоши, ездят отдыхать за границу, а другие, такие обездоленные, как я, ничего в этой жизни не имеют, а их еще и попрекают? (Гремит гром.) О, Господи. (отходит от окна, садится) Так скверно на душе, аж плакать хочется. Если есть Бог, то почему он ничего не делает, чтобы помочь таким, как я, почему он помогает тем, кто и так в этом не нуждается? Нет справедливости на свете, и никогда ее не будет. Мало того, что кто-то успел схва